Любовники. Дарья Белова

меня коротит даже от этого секундного взгляда.

      – А Тая у нас кто? – голос низкий, до кончиков волос волнами распускается и дрожь запускает простым нажатием кнопки «плей».

      Прикрываю глаза. Дышать невыносимо. Его запах снова везде. Он такой же, как и был.

      – Тая тоже художница, но так вышло, что ей нужна работа. Хорошая, – подчеркивает, – а я знаю, что ты своих сотрудников не обижаешь.

      Желаю провалиться под землю, к самому ядру. Румянец яркий, сквозь одежду пробивается.

      – Художница… – взгляд – словно возводит курок. Я слышу этот характерный звук. В сердце уже тлеет дыра.

      – Да, – ловлю пулю глазами и уничтожаю одним только выдохом. Резким и грубым.

      В душе кричу гарпией. Отчаянно и навзрыд.

      – И официантка… А сейчас работаете?

      Между нами натягивается тетива. С каждым вопросом все сильнее и сильнее. Трещит. Кого поразит стрела? Прикрываю грудь руками. Не дам себя уничтожить.

      – Ночной клуб, – проглатываю название.

      Игнат же просто кивает. И отворачивается. Беру со стола бокал с водой и выпиваю крупными глотками. Перевожу клокочущее дыхание, одергиваю короткую юбку, до которой никому уже нет дела. А мне отчего-то кажется это сейчас таким важным и неважным одновременно.

      Не выдерживаю. С шумом отодвигаю стул и выбегаю. Расталкиваю людей и забегаю в туалет в ближайшую кабинку. Стоит ли вообще переживать, что обо мне подумают? Плевать.

      Я видела его .

      И мне противно от самой себя. Что еще чего-то жду от него, что-то еще ворошит внутри меня, какие-то загнанные в дальний угол чувства. Это же была всего лишь ночь! Одна чертова ночь, а сердце расшили стежок за стежком и оставили истекать кровью.

      – Тая, с тобой все в порядке? – Юля стучится в кабинку. Я зажала рот рукой, чтобы никто не слышал мои рыдания.

      И молчу. Пусть уйдет. Не могу смотреть сейчас на нее.

      – Тая?

      Вдох-выдох. И еще раз. Боль пронзает грудь насквозь и проворачивает воткнутый нож несколько раз.

      Вдох-выдох.

      И выхожу.

      – Ты чего, Тая?

      Юля не беспокоится. Она окидывает невидящим взглядом меня с ног до головы и впивается в глаза. Ее пытливое любопытство ощутимо прикусывает кожу.

      – Игнат тебя чем-то обидел?

      Машу головой.

      – Я… так стыдно стало просить твоего жениха, – размазываю последнее слово как просроченный крем по поверхности, – о хорошей работе.

      Вру. Бесстыдно и беспринципно.

      – Господи, я уж было подумала, Игнат сказал что-то оскорбительное. Он… хороший, очень. Никогда и никого не обидит. Знаешь, как мы с ним познакомились?

      Нет, нет! Кричу внутри. А так… улыбаюсь. Как какая-то сумасшедшая Харли Квинн, с полностью поехавшими мозгами.

      – Ну все, не плачь, – пытается приобнять, но… так и не обнимает.

      – Я поеду, Юля, ты не против?

      – Конечно!

      Выдыхаю. Сгребаю оставшиеся силы и, вызвав такси, выхожу на улицу. Уже холодно. Или это мерзнет душа.

      Желтая Октавия. Выхватываю указанные