Настоящая злость. Римъ Эдельштейн

впрочем, моментально замер, изменившись в лице. Взгляд его тут же прояснился, как-то по-хищному найдя того, кто его оскорбил. Он уверенно пошёл назад к рингу.

      – Дюжинов! – грозно крикнул тренер. – Я тебе сказал прекратить базар!

      – Что ты сказал? – спросил Кеша совершенно другим голосом, будто постарел на десять лет, и теперь был не студентом. а самым настоящим руководителем.

      – Я тебе сказал, чтобы ты домой топал, сынок, – огрызнулся Дюжинов, выговаривая каждое слово. – Иначе потом поедешь с комфортом. На «буханке» с красным крестом.