Нужная для альфы. Лили Валлей

холод задувает, жутким, свистящим звуком.

      Ко мне так никто и не пришёл. Неужели забыли или хотят, чтобы я тут умерла?

      Сколько проходит времени с момента моего пробуждения я не знаю. Ориентируюсь только по вентиляционным отверстиям, через которые то пробивается небольшой свет, то исчезает. Прошло уже два дня, и ещё не известно сколько я пролежала в беспамятстве, когда меня здесь оставили. Боль понемногу стихала, а мелкие царапинки заживали. Получается, какой-то мизер моей силы всё же действует. Основная боль шла от ноги и щеки. Царапина на лице тоже не заживала. Слишком глубокая и очень близко находиться от ошейника. Мои крупицы силы туда просто не могли добраться.

      Мне приходилось несколько раз в день ползать к воде, чтобы притупить чувство голода. Остаться около ручейка, тоже не было возможности, камни были ужасно холодные. Я итак промерзала, пока еле ползла по ледяному полу, а потом несколько часов пыталась отогреться. Единственное время, когда я могла отдохнуть – это в момент, когда я отключалась от бессилия, боли и холода. Погружаясь в ласковую темноту, которая забирала все мои невзгоды себе, даря мне хоть немного передышки.

      Глава седьмая

      Звон ключей и грохот отворяемой решётки привёл в себя. Слишком пугающие звуки для того, кто столько дней провёл в полнейшей тишине!

      В камеру зашли двое мужчин, не церемонясь подхватили под руки и поволокли на выход. Учитывая, что я ещё ребёнок, то я почти висела в их руках, но не настолько высоко как хотелось бы… Мои ноги всё же волочились по полу. И если одну ногу я могла приподнять, чтобы не ударяться, то со сломанной ногой этот было невозможно сделать. При первом же ударе о ступени меня обдало режущей болью, которая прокатилась по всему телу.

      – Мне больно! Мне больно! – захлёбываясь в рыданиях повторяла я, надеясь, что меня услышат и приподнимут повыше. Но мужчинам, как оказалось, было всё равно. Они даже посмеялись над моими воплями. В какой-то момент, я видимо снова потеряла сознание, потому что весь путь, который проделала, вися в руках мужчин я не помнила. Очнулась от того, что меня окатили ледяной водой.

      Я лежала на полу, в той комнате, в которой отец и мачеха обычно наказывали провинившихся, а передо мной, в кресле сидел отец и его величество наследный принц Роланд Великий.

      – Очнулась, тварь! – ярость и безжалостность сквозили в их глазах. А слова отца сжигали мне душу. – Зачем ты это сделала? – подойдя ко мне, отец схватил меня за волосы и заставил приподняться. Я его не узнавала! Он всегда был холоден ко мне, не замечал и не заботился, но даже при таком отношении никому не разрешал меня трогать. А сейчас он сам, лично, причиняет мне боль. И столько ненависти в его взгляде, словно я его жизнь отняла. – Отвечай! – яростный крик и пощёчина обжигает моё лицо.

      – Я не могла смотреть на их мучения! – голос еле проходил сквозь горло. Похоже я ещё и заболела.

      – Ты понимаешь, дура, что, освободив их, ты развязала руки этим монстрам?

      – Я слышала ваш