Некоторые любят погорячее, или Джентльмены предпочитают блондинок. Анита Лус

я вчера пришла к завтраку, я услышала, как она говорила майору Фокну, что она «иногда любит малость дербалызнуть», – она не сказала «выпить», а именно «дербалызнуть», что на арго значит «выпить», – и еще она сказала «назюзюкаться», а я ей всегда говорю, что такие выражения неприличны.

      Майор Фокн для англичанина очень приятный человек. То есть, он тратит деньги не считая, и мы очень хорошо завтракали и обедали в Ритце, пока я не увидела того человека. Я так взволнована, что, пожалуй, мне лучше будет одеться, пойти на палубу и посмотреть, действительно ли это тот самый человек. Делать мне больше нечего, мой дневник на сегодня я закончила, а книгу про хороший тон я решила не читать, потому что я ее пролистала, и в ней нет ничего такого, что я хотела бы знать: там написано без конца про то, как надо называть лордов, а все лорды, с которыми я встречалась, обыкновенно сами говорили мне, как их называть, и большей частью у них бывает какое-нибудь смешное прозвище вроде Куку, хотя по настоящему его зовут лорд Кукслэй. Так что не стоит тратить времени на такую книжку. Но я хотела бы, чтобы меня не так сильно волновал тот человек, про которого я думаю, что это «он».

      Апрель 13

      Это действительно оказался тот самый человек, о котором я думала. Когда я убедилась, что это он у меня прямо-таки сердце остановилось. Мне так и вспомнилось все то, о чем вспоминать никому не могло быть приятно. И вот вчера, когда я вышла на палубу, чтобы посмотреть на «того человека» и убедиться, он это или не он, я встретила очень милого джентльмена, с которым я как-то познакомилась на одном вечере, мистера Гинцберга. Только его фамилия больше не Гинцберг, потому что один джентльмен в Лондоне по фамилии Баттенберг, который приходится родней какому-то королю, переменил свою фамилию на Монтбаттен, что по словам мистера Гинцберга значит то же самое – и тогда мистер Гинцберг решил переменить свою фамилию на Монтгинц, что он находит более аристократичным. Мы с ним гуляли по палубе, и я встретилась лицом к лицу с «тем» человеком, и я увидела, что это действительно он самый, – а он узнал меня. Он покраснел, как свекла, когда увидел меня. Я так заволновалась, что простилась с мистером Монтгинцем и скорее побежала, чтобы запереться в моей каюте и выплакаться. Но когда я сбегала с лестницы, я наткнулась на майора Фокна, который заметил, что я очень сильно взволнована. И майор Фокн заставил меня пойти в Ритц выпить шампанского, чтобы успокоиться и все ему рассказать. И тут я все рассказала майору Фокну: про Арканзас, и про то, как папа отправил меня в Литл-Рок на курсы стенографии, чтобы я научилась быть стенографисткой. Мы тогда повздорили с папой, – ему не нравился один молодой человек, который постоянно провожал меня, – и папа думал, что мне полезно будет на время уехать из дома. И вот, когда я с неделю всего пробыла на курсах в Литл-Роке, туда приехал один джентльмен по фамилии мистер Дженнингс, которому нужна была стенографистка. Нас всех вызвали к нему, и он выбрал меня. Он сказал заведующему курсами, что я обучусь всему, чему надо, у него в конторе, так как он адвокат