Дезертиры Иводзимы. Руслан Галеев

у лесозаготовки Вычегды все-таки начались проблемы с Комитетом Экологического Контроля. Там узнали о практике мольного сплава, и Бобби пришлось искать новую работу. Ни на что не надеясь, он написал нескольким старым друзьям. Откликнулся Ченнинг.

      Так Бобби и попал на астероид, где ему нравилось меньше, чем на Вычегде, но выбирать не приходилось. Жить в пещере, без неба над головой, без рассветов и закатов, дождя, ветра, снега: то, на что он почти не обращал внимания раньше, стало вдруг здорово не хватать. Но Бобби смирился, чему-чему, а этому жизнь его научила. И только иногда, когда вдруг накатывала тоска, он принимался бренчать на старом сигарбоксовом банджо, напевая под нос о том, как ветер путает волосы любимой, которой у Бобби никогда не было, или как ливень стучит по крыше, или об утренней росе, по которой так приятно пройти босыми ногами, что тоже было неправдой, поскольку и ног у Бобби не было. Правда, он копил деньги на дорогостоящую операцию, в ходе которой ему заменят часть позвоночника, перешьют нервную систему, и наростят самые настоящие ноги. Платили на «СФР» неплохо, но и стоила операция не мало.

      Вот и сегодня, закончив смену и затарившись в лавке Анвара пивом, Бобби вернулся к себе в конуру и взялся за банджо.

      – Я помню, – мычал он под нос, – помню открытую банку пива, голос в соседней квартире, и запах дождей, испарявшихся с камня, и порох, отстрелянный в тире. Глаза цвета осени, смех цвета августа, шёпот подслушанный. Ты у моих дверей… Скоро снова начнётся дождь, не тяни, заходи скорей…

      В дверь постучали.

      – Открыто, – крикнул Бобби. Приходя домой, он снимал экзоскелет, и, чтобы не ползать к двери в инвалидном кресле, никогда ее не запирал.

      Дверь приоткрылась, и в комнату заглянуло густо усыпанное веснушками лицо Ченнинга.

      – Бобби, не занят?

      – Нет, бро. Хочешь пива?

      Несмотря на то, что Ченнинг тоже был с Елены, его врожденный порок не бросался в глаза: ослабленный позвоночник, хрупкие кости. На астероиде с пониженной силой тяготения это не имело значения.

      – Как дела, бро?

      – Да так, – Ченнинг уселся в продавленное кресло и открыл себе пива, – слегка вляпался. Малик на меня наорал.

      – Может, он просто говорил? С ним иногда не поймёшь.

      – Не, в этот раз точно орал.

      – Хреново…

      Бобби снова взял банджо и начал мычать под нос. Так они и просидели какое-то время.

      – Ты скучаешь по дому? – спросил Ченнинг, ставя пустую бутылку под стол.

      – Как тебе сказать, бро… я любви к нему не испытываю, – пожал плечами Бобби. – Но вообще-то – да, иногда скучаю.

      Ченнинг достал из упаковки по бутылке себе и Бобби, отнёс пустой пластиковый бокс в утилизатор и вернулся.

      – Там было хорошо, – сказал Ченнинг. – Я имею в виду, если не считать всей этой ерунды с мутациями. Небо синее. Воздух… самый вкусный в мире.

      – Там