Песнь другого мира. Антонина Борисовна Киселева

напоминало земное. Глаза стали большими и миндалевидными. Уши изменились: стали длиннее и обрели заостренную форму. Зубы тоже поменялись и стали острыми, как у всех представителей лесного пантеона. Но цвет глаз остался прежним, серо-голубым.

      – Немыслимо. Так быстро? Да еще и с камнем… Что она такое?…– прошептал он.

      Обычно сосуды, родившиеся в мире, наполненном магическим эфиром и перемещенные на долгие годы в погибающие миры, попадая вновь в живую магическую среду, тратили примерно три-четыре. недели на усвоение и использование здешней природной силы. Особо выдающиеся – одну. (Поэтому, как только они проявляли свои способности, их опустошали. Конечно, выгоднее было дать существу развиться полностью – больше можно было бы забрать от него. Но повелитель не хотел понапрасну рисковать). А тут за сутки, да в таких масштабах, да еще полностью игнорируя жадный камень! После этого она просто не должна была встать. Ей надлежало остаться на месте, погрузившись в глубокий сон. Но…

      Догорающие дрова, изредка потрескивая, не мешали Залтису размышлять. А подумать было над чем. Открыв глаза, он положил подбородок на кулак, и его взгляд упал на телефон, обвитый вокруг корпуса белыми проводами наушников. Взяв в руки странный предмет, мужчина снял белый провод с экрана и стал разглядывать неведомую ему вещицу. Обнаружив выступающие на боку корпуса какие-то кнопки, с любопытством начал нажимать их. Экран загорелся, и на нем появилась фотография. На фоне белой равнины были запечатлены два человека, в заснеженных шапках: они искренне улыбались в объектив – совсем ещё зеленая беглянка и взрослая земная женщина. Они казались такими невероятно, невозможно счастливыми. Но – экран погас… Змееоборотень начал нажимать на другие кнопки, однако, кроме все той же картинки, ничего увидеть не смог. Отложив телефон в сторону, он перевел взгляд на полку с книгами.

      Пробежавшись по ним быстрым взглядом, задумчиво остановился на нескольких переплетах.

      До встречи с повелителем оставалось три часа. Тратить время на сон не хотелось. Тем более что странная особа никак не хотела покидать его голову. Так много было в ней непонятного.

      Взмахнув рукой, мужчина поймал слетевшую с полки книгу и начал ее листать. Не найдя нужной информации, проделал то же самое с другими двумя очень старыми фолиантами.

      – Ага, вот ты где… – наконец задумчиво пробормотал змей, всматриваясь в рисунок, изображавший двух девушек, стоящих спинами друг к другу. Одна из них была обведена по силуэту пером, отчего казалась белой, а вторая – наоборот – добротно разрисована тушью и казалась черной. Белая в руках держала пригоршню земли, откуда тянулся к солнечным лучам маленький росток. Черная – горсть толи земли, толи пепла. Одна улыбалась – вторая грустила.

      – Черная семерида, значит…– прочитал Залтис, оторвав глаза от рисунка.

      Военачальник нашел изображение лесных и водных семерид, а так же воздушных, ледяных и огненных. Лесная когда-то давно преградила дорогу седовласому