Глитч. Макс Корус

стекло она наблюдала за ним, как все прошлые разы. Со времен детдома Адам изменился – повзрослел, лицо стало более суровым, но улыбка осталась прежней. Несмотря на прошедшие годы, он казался ей всё тем же мальчишкой, которого она помнила.

      Собрав всю волю в кулак, Роксана открыла дверь и вошла внутрь. Колокольчик на двери тихо прозвенел, заставив Адама поднять голову. Его взгляд сначала замер в растерянности, а затем в глазах мелькнуло узнавание.

      – Рокси? – удивлённо пробормотал он, разглядывая её.

      – Привет, Адам, – она попыталась улыбнуться, хотя это давалось ей с трудом. – Сколько зим, да?

      Он бросил взгляд на кофейную машину, словно проверяя, что ему всё это не чудится.

      – Да уж. А ты… ты как? Не думал, что когда-нибудь тебя увижу.

      Она села на стул напротив стойки, пытаясь сохранить спокойствие. Это был странный, почти забытый опыт – обычный разговор. Без масок, без притворства, без обсуждений кода или корпораций.

      – Живу. Работаю… в разных сферах, – уклончиво ответила она, не зная, стоит ли говорить правду.

      Адам покачал головой, усмехаясь:

      – Вижу, всё такая же загадочная.

      Между ними повисла пауза, но она была не тягостной, а, скорее, лёгкой, словно они могли просто сидеть здесь и молчать, понимая друг друга без слов. Роксана ощутила, как по телу разлилось приятное чувство умиротворения, в присутствии Адама исчезла привычная напряжённость.

      – Так, – он хлопнул ладонями по стойке, нарушая тишину, – остаёшься на кофе? За счёт заведения, конечно. В конце концов, не каждый день встречаешь призраков из прошлого.

      Она рассмеялась. По-настоящему. И вдруг ей стало страшно от этой близости, от этой лёгкости, которой она так давно была лишена. Ей захотелось уйти и забыть, снова погрузиться в тёмную сеть, которую она сплела вокруг себя. Но вместо этого она кивнула:

      – Да, остаюсь.

      По утрам деловой центр Киото-Паласа кипел во всю: офисные работники спешили на свои рабочие места, рекламные экраны слепили яркими вывесками, машины неслись по широким дорогам. В общем потоке автомобилей выделялся чёрный блестящий седан, за рулём которого сидела Кассандра – роскошная модель американского премиального бренда «Excelsior Magnum», с плавными линиями корпуса и мощным двигателем, который глухо урчал, словно сытый зверь. Кассандра обожала в своём «магнуме» каждую деталь – от мягкой кожи на сиденьях до металлических педалей, от использования которых давно отказались другие автомобильные производители. Автомобиль был её территорией, её убежищем, в котором она чувствовала себя на пике возможностей. Управляя машиной, Кассандра словно находила равновесие между бешеным ритмом мира снаружи и собственным внутренним спокойствием.

      На экране бортового компьютера всплыло уведомление о входящем вызове. Разговор у Кассандры радостного предчувствия не вызывал – звонил Харрисон Лей.

      Она нажала на кнопку бортового компьютера, чтобы принять вызов, и голос Лея,