На Вулкане. Денис Юрьевич Григорьев

стриженные светлые волосы кажутся серыми из-за падающего пепла. Если бы не перспектива вскоре быть испеченными заживо, точно бы «Агат» достал, такой кадр пропадает. Эта няша анимешная Сереге, хорошо, если до солнечного сплетения макушкой достанет, смотрятся они сейчас обалденно.

      – Че блажишь, земеля, и где остальные?

      – Андрюха, итить колотить, спускаются остальные, там у нас такое… Короче, ты молодец, что с этой опорой дотумкал.

      Сергей взглядом указал на лежащую у него на руках девицу.

      – Эта вот, то ли Анила то ли Алила, Анька короче, за мной вниз по тропинке поскакала. Там на последнем повороте камешек западлистый такой, я его перескочил, а Анька вот нет. Думал, не поймаю.

      Здоровенный моряк глазами показал на последний поворот тропы.

      – Стопэ, Серега, там метров десять донизу лететь.

      – Ну, да, так и я же и думал хана, не удержу. Если бы ты, к примеру, сквозанул, или товарищ лейтенант, тут, я боюсь, так просто бы не обошлось. А в ентой егозе весу считай нет, барашки потяжелее бывают.

      – Понятно. И сколько вас там спускается?

      – Да немного. Почти всех успели на дорожку засунуть, троих наших, и даже того козла с камерой. Сами уже собирались, ждали, пока все, кто на ленте до следующего перехода доберутся, чтобы бегом проскочить. И тут как бахнуло. Ленту сперва заклинило. Там народ уже сам бегом вниз побежал, хорошо хоть немного их было. А потом мачты проседать и падать начали, лента посередине сложилась. Здание, холл ихний, ходуном, все шатается. Тогда старшой про твою опору и вспомнил. Побежали лейтенант, мы с Виталей и местных парочка. Главный ихний и Анька эта. Только она по-нашему ни бельмеса, как и я по-ихнему.

      – Поставь ребенка на планету, вроде бы в себя уже приходить начала.

      Из пелены падающего пепла, выскочил Виталя. Разглядев меня, заулыбался.

      – Ну что, товарищ Штирлиц, есть ли у нас план? А то здесь становится как-то жарковато.

      – План есть, как не быть-то, вот как раз вас поджидал, план обдумывал.

      – Да иди ты.

      Виталик недоверчиво покосился на Серегу.

      Здоровяк аккуратно приводил «голубую» симпатягу в вертикальное положение.

      – Скажи, друже Сергей, а чего это ты так заковыристо матом крыл?

      – В смысле?

      Новый знакомый посмотрел на меня непонимающим взглядом.

      – Я все понимаю, флотские закидоны, все дела. Но ругался ты как-то, необычно.

      – Так это, с перепугу. Как увидал, что летит, перетрухал, а вдруг упущу. Ну, а как поймал, тут на радостях и выдал. Но это, при девушке матом…, ну я и вот.

      – Ну, даешь, могуч в импровизации.

      – А то.

      Громко чихая, со стороны тропинки, появился старший «отельер». Крепко сбитый еще не старый лысый мужик, оглядев компанию, обратился ко мне на языке Шекспира:

      – Приветствую. Вы вышли нас встретить?

      Смотрелся он сейчас аляповато, голубой пиджак и брюки. Белые туфли, носки и сорочка. Эдакий конферансье