На Вулкане. Денис Юрьевич Григорьев

козе под хвост твои псевдонимы, Андрюха. Ты пойми, имя это отдельно, это или для друзей, или для начальства там, если выволочку устроить собираются. А погонялово, оно и есть погонялово. Позывной там или «никнейм», это все фигня. Напридумывают всякого. А так самое оно, пришли вроде.

      Не успел я высказать бронированному философу с пулеметом все, что я думаю о его немудреном казарменном «домострое», как резко стало не до этого. Завернув за угол дома, мы увидели разбегающихся на позиции бойцов. Фадеев обернулся к нам, и тут же последовали указания:

      – Малыш, твой правый угол, Митяй прикрывает, он уже на месте.

      Сергей бегом рванул по указанному направлению.

      – Андрей, сейчас будет не до разговоров. Ты себя неплохо показал возле эскалатора, но я не знаю, чего от тебя ждать в реальном «замесе». На сектор я тебя не поставлю. Хочешь, будь в резерве, хочешь бегом в здание. Нэо сказал, оно крепкое.

      – Артем, я вообще-то в бой не рвусь. И по натуре я, скорее, «добрый хиппи», если застал таких. Но если кто-то начинает палить в «мирняк»…

      – Понятно все с тобой, сядь за углом, я сейчас Доку передам, что у него санитар появился.

      Для пущей ясности, лейтенант еще и автоматом указал за какой именно угол мне прятаться. Хороший у него «ствол», «стодвенадцатый»16* с оптикой. На средней дистанции, да в умелых руках, зверь-машина. Вроде бы, полчаса назад не было, но и у Сереги пулемета тоже не было, не иначе как кто-то на корабль сгонял и вернулся. Сказано-сделано, порысил обратно. А на террасе, тем временем, Танаки вместе с Доком, судя по громким воплям на аглицком, перемежающимся ядреным матом, то на русском, то на японском, объясняли любопытствующим работникам отеля всю пагубность «прогулок по саду камней в плохую погоду».

      – Товарищ старший лейтенант, прибыл в ваше распоряжение, «козырнуть»17* не могу, так как без головного убора.

      Док в ответ на мою немудренную шутку, скривил недовольную гримасу.

      – Сенкевич, не выделывайся, без тебя тошно. Вон, посмотри на помощничков, не считая их главного, две девицы из полиции, три охотника и какой-то экстремал-выживатель, знать бы, что за зверь такой, и на всех хрен целых ноль десятых боевого опыта. И это почти на сто человек. По итогу, Мамора, телохранитель Танаки…

      Танаки оторвался от «воспитательной» беседы с несколькими отельными служащими и обратился ко мне на японском.

      – Уважаемый Андрэ, доктору Леониду простительно склонять имя моего воина. Он не знаком с кокуго. Но вас я попрошу Мамору Сэки иначе не называть.

      – Танаки-сан, я благодарен вам за разъяснение.

      Док, дождавшись окончания фразы, тут же поинтересовался:

      – Чего от тебя Нэо хочет? Вроде, он по-русски не понимает.

      – Да ты имя его телохранителя просклонял. Но поскольку ты необразованный гайдзин, сиречь не говорящий по-японски чужеземец, то с тебя и взятки гладки. А мне вот в правильном звучании самурая представили и попросили имя не коверкать.

      – Вот же эстеты фиговы, нашли время. Вобщем, у нас в резерве этот самый, как его правильно?

      – Мамору.

      – Вот,