Гибель левиафана. Алиса Айхенвальд

ветра от чужих крыльев были настолько сильными, что сбили его с ног и чуть было не заставили выронить огниво из рук. Быстрым ползком он спрятался за один из сталагмитов, выглядывая за него и следя за происходящим.

      По пещере бешено летала огромная трехметровая летучая мышь, в холку которой вцепилась Альса, которую эта летучая мышь пыталась сбросить с себя. Но женщина не отцеплялась и наносила ей удары в шею своим ножом. Причем не только в шею, а куда придется: то в глаза, то в нос, то в крылья. В какой-то момент чудовище очень сильно ударилось об стену пещеры спиной, на которой висела Альса, и Эмиэлю показалось, что её раздавило об камень. Он дернулся из-за своего укрытия, чтобы как-то помочь Альсе, но ей не нужна была его помощь – она все ещё крепко держалась за загривок и как-то очень замысловато резала по плоти чудовища. И в какой-то момент она вцепилась зубами в разрезанную плоть, и та начала светиться по линиям, которые она ранее вырезала. Эмиэль не мог разглядеть, что именно было начертано на холке летучей мыши, но он точно видел, как она начинает медленнее махать крыльями и её движения становятся все более размытыми. Она ещё пару раз предприняла попытку сбросить с себя человека, но потерпела неудачу, а потому, издав жалкий крик, с грохотом упала на сталагмиты рядом с Эмиэлем.

      Альса разжала челюсти и выпленула кровь твари, после чего смотрит в сторону мужчины дикими глазами. И он не уверен, это самое ужасное или же самое прекрасное зрелище, которое он видел в своей жизни: огниво освещало её белые волосы, рану на виске, испачканные в крови, измазанное лицо, и яркие светящиеся глаза. Она вся была красной – и разумный бы человек бежал прочь от неё. Если она такое сделала с огромным чудовищем, то что она может сделать с ним?

      Но эта мысль его не пугала. Чем больше он вглядывался, тем меньше понимал, но он был уверен, что с Альсой он может договориться, в отличие от трехметровой летучей мыши.

      – Вы в порядке? – это очень жалкий вопрос в данной ситуации, но он не знал, что спросить ещё или как начать диалог.

      – Оправлюсь, – она села на чудовище и начала рассматривать дело своих рук, тот самый рисунок, который больше не светился, – Оно в любой момент может очнуться, оно просто обездвижено.

      И начала своим охотничьим ножом отпиливать твари голову, по нервам, по сухожилиям, по мышцам и по мясу. Все камни заливаются кровью, вязкая субстанция начала выливаться в пропасть, из которой вылетел монстр. Эмиэль встал рядом, освещая область, которую так тщательно отрезала Альса. Его не пугал вид крови, но в разы сильнее пугало хладнокровие, с которым девушка делала свою работу.

      – Выглядит так, словно вы не впервые лишаете кого-то головы, – он тихо посмеялся, надеясь, что это разрядит атмосферу, но на него даже не обернулись.

      Молчание говорит красноречивее слов.

      – В нашей семье на охоту хожу я, – после недолгой тишины выдохнула она.

      – И разделываете животных? Поэтому вы так хорошо справились с этой тварью? Опыт охоты?

      – Ты так прелестно избегаешь вопроса, который явно хочешь задать,