Ирина Орковна. Вера Платонова

сказала она, – добивать лежачих – это не лучше клейма труса. Поможем ему сначала, а потом уже… шмякнем. Помоги-ка снять с него эти железяки.

      – Точно не Выррка, – разочарованно протянул Хорт. – Будем сейчас еще глисту эту спасать. Они нас подчистую вырезали. Священный барабан украли. Лучше пойдем других поищем, кто выжил.

      Ирка спорить не стала, но и не пошла за ним. Молча стала пытаться освободить раненого от сковывающих тело доспехов. Хорт сделал два шага, но дальше без нее пошел. Вернулся и стал недовольно бубнить под нос:

      – Только слабаки и черепахи прикрываются панцирем. Эй, черепаха, вставай давай!

      Он пнул захватчика по железному сапогу.

      Ирка злилась, потому что у нее не получалось расстегнуть ремешки нагрудника. Она нервно дернула их в разные стороны. Плотные кожаные ленты разорвались и остались в руках. Она невольно посмотрела на свои бицепсы: вот это силушка богатырская!

      Пластина все еще тесно прилегала к груди, словно приклеенная, впрочем, она и была приклеена сгустившейся и запекшейся кровью.

      – Хорт, неси воды! Нужно размачивать.

      – Ему надо, пусть сам и несёт, – капризно ответил тот.

      Солнце уже жарило почти по полуденному. Ирке самой отчаянно хотелось пить.

      – Хорт! – она чуть громче сказала, но прозвучало это, как отрывистый рявк.

      – Ладно, – красавчик недовольно выдохнул. – Не знаю, зачем тебе эта возня.

      Он ушел, Ирка уже без труда сняла у лучника защиту с ног и сапоги. Он остался лежать в нагруднике поверх белой рубахи, пропитанной кровью, и тонких штанах. Она аккуратно оттащила юношу в тенек.

      Спустя несколько минут вернулся Хорт с большой глиняной миской, полной воды.

      Ирка облизнула пересохшие губы, но пить побоялась, мало ли откуда он ее набрал:

      – Ее пить можно?

      Хорт округлил глаза:

      – Ну хочешь, ешь. А я воду пью обычно.

      И в подтверждение своих слов он жадно отпил из миски. Ирка сглотнула. Взяла у него посудину, протерла тыльной стороной ладони край, с которого он пил, и тоже отпила. Вода была освежающей и солоноватой.

      – Кони пьют, мы пьем, вода и вода, – развел руками Хорт. – Из озера.

      Ирка капнула немного воды на губы раненому, изыскала на натянутой между шатрами веревке тряпицу, окунула ее в воду и стала потихоньку размачивать кровяную корку.

      Пластина поддалась, и Хорт, стоявший у нее за спиной присвистнул:

      – Можешь не шмякать. Сам дойдет. Это дело дрянь, видали мы такое. Только Вырка, дело совсем дрянь не только поэтому. Я пока ходил за водой усмотрел что-то.

      – Что? – машинально спросила Ира, занимаясь раненым.

      – Дозорные-то не мечами укокошены. И даже не стрелами.

      – И что это значит?

      – А, то что раны на них от боевого топора. Поняла?

      Ирка не поняла, она в замешательстве смотрела на рубленую рану, проходящую от плеча юноши к груди, и не имела никакого понятия, что с этим делать. Хоть бы медиком была! Наверное, нужно промывать чем-то антисептическим, зашивать. Где брать инструменты, а главное, знания?

      – Тут