Тысячи осеней. Том 1. Мэн Сиши

мзду» и уже отдал одну лепешку, юноша неохотно выделил ему копну сена и охапку хвороста.

      Готовясь ко сну, Чэнь Гун углядел, как Шэнь Цяо достает из своего узелка поношенный халат из плотной материи и укрывается им вместо одеяла. Стало быть, этот слепец все-таки подготовился к долгой дороге. Прикинув что-то, Чэнь Гун не удержался и хмыкнул. Сперва он подумывал отобрать одежду у Шэнь Цяо, но, поразмыслив немного, решил подождать до завтра. Если пришлый не принесет «мзду», его можно будет припереть к стенке – с этим всегда успеется.

      Ну а пока Чэнь Гун мог довольствоваться лишь теми лохмотьями, что оставили нищие старики. После того как он прогнал их, оба не вернулись – наверняка нашли себе новый приют. Однако присвоить их пожитки не вышло: став ворошить чужое трепье, Чэнь Гун тут же почуял отвратительный кислый запах, отчего скривился и отшвырнул оставленное куда подальше. Вернувшись к себе на лежанку, он подсел поближе к костру, надеясь так согреться.

      Мечтая о том, как обдерет Шэнь Цяо до нитки, если тот обманет его и не принесет лепешки, Чэнь Гун сам не заметил, как уснул.

      На следующий день, как и всегда, Чэнь Гун проснулся рано и стал собираться в рисовую лавку. Но, поглядев на место, где спал Шэнь Цяо, юноша обнаружил, что того и след простыл – осталась лишь примятая солома да кучка золы от костра. Впрочем, Чэнь Гуну было все равно, что с тем сталось, тем более он ни капли не верил, что Шэнь Цяо сможет принести три лепешки с ослятиной. Если у тебя в карманах звонкая монета водится, зачем лепешки брать и отдавать? И для чего тогда селиться в разрушенном храме, которым даже призраки брезгуют? А раз этот Шэнь Цяо тщедушен, куда ему те же мешки таскать? Вдобавок не видит ничего… Так как же он найдет работу в городе?

      Решив про себя, что с этим калекой все ясно, Чэнь Гун ушел трудиться в лавку. Вернулся он уже в сумерках и, подходя к храму, зло подумал: «Пусть только посмеет явиться с пустыми руками! Я его так поколочу, что родная мать не узнает!»

      Не успел он толком переступить порог храма, как его встретил хорошо знакомый чудесный аромат.

      Услышав шаги, Шэнь Цяо обернулся, вскинул голову и улыбнулся Чэнь Гуну.

      – Ты вернулся.

      – А что с ослятиной? – начал юноша с мрачным видом, однако тотчас осекся. Он запоздало увидел, что на соломенной охапке, служащей ему постелью, оставили три свертка, сложенные ровной башенкой. От этого зрелища Чэнь Гун прямо остолбенел и потерял дар речи. Наконец он с трудом выдал:

      – Это ты принес?

      Шэнь Цяо кивнул.

      – Разве ты не велел мне вернуться с тремя лепешками?

      Следом Чэнь Гун заметил, что слепец переоделся в новый голубоватозеленый халат-пао, а серый расстелил на полу и устроился на нем как на матрасе. Сам Шэнь Цяо выглядел чисто и опрятно – видимо, где-то помылся и привел себя в порядок.

      – Ты как деньги достал? – с подозрением спросил Чэнь Гун.

      – Разумеется, трудом праведным, – ответил Шэнь Цяо и засмеялся. – Сам же видишь, каков я. Разве мне по силам кого-то ограбить или что-то украсть?

      – Кто