Фею не драконить!. Милена Завойчинская

себе едва заметную улыбку королева. – У меня десять мужей. И у каждого свой норов. Желаешь наказать своего младшего мужа? Велеть принести тебе плеть?

      – Желаю. И накажу. Но не плетью, ваше величество. У нас приняты другие методы. Я решу позднее. Сейчас же я просто рада, что смогла отыскать эту бесстыжую пропажу. А пока он отлучен от моей благосклонности и щедрости на неопределенный срок.

      Эдгар ошарашенно дернулся и уставился на меня непонимающе.

      – Кроме того, я недовольна тем, что он стоит нарядный и в таких великолепных драгоценностях. Он их не достоин.

      – Да, пожалуй, не заслужил, – задумчиво обронила Рогнеда. – Я думала взять его наложником или одиннадцатым супругом, не предполагая, что он уже связан с женщиной.

      – Увы, ваше величество. Я наивно согласилась взять его в мужья и стояла с ним у алтаря богов, а жрец провел обряд.

      Вот! Выкрутилась. Вроде все правильно сказала. И не солгала, но и не назвала его своим мужем. И таки да. Я Эдгара совершенно точно накажу за все его выходки. Пока не знаю как, но точно устрою ему веселую жизнь. Гад летучий!

      – Эдгар, – повернулась я к дракону, – сними с себя все драгоценности и украшения и верни ее величеству. Я не разрешаю тебе носить их.

      Выдохнув едва слышно что-то похожее на «ну и ладно», он принялся снимать с себя многочисленные колье, бусы, браслеты, кольца. На лице у него одновременно были написаны облегчение, но и явное сожаление. Ведь он дракон, а они страшные собственники и падки на все красивое, блестящее и редкое. Так что в нем сейчас боролись радость от освобождения и расовая жадность.

      Все сокровища он складывал на поднос, который поднесла молчаливая Амалия. Наконец, остался только ошейник с цепочкой.

      Его снять у Эдгара никак не выходило. Королева Рогнеда наблюдала за нами в легкой задумчивости. У меня сложилось впечатление, что ей просто любопытно происходящее, так как тут десятилетиями не случалось ничего интересного.

      – Не получается, – наконец сообщил мужчина и снова дернул плечами, попытавшись скинуть горгулью. Наивный…

      – Разумеется, – повинуясь жесту королевы, пояснила Амалия. – Мужчина не может находиться без знака принадлежности. Он или принадлежит женщине, или добыча, на которую может претендовать любая.

      У меня округлились глаза, и я повернулась к Рогнеде:

      – Ваше величество, могу ли я рассчитывать, что на сопровождающих меня мужчин не будет открыта охота? Мне это не понравится.

      – Тебе предоставят нужное количество знаков принадлежности для старшего мужа и охранников, дочь волшебства. Драгоценности может забрать себе твой послушный и верный мужчина. Я не возражаю.

      – Благодарю, ваше величество, – склонила я голову и, на свой страх и риск расшифровывая пожатие пальцев Ирдена, отказалась: – Но у нас не принято брать для своих мужчин драгоценности, преподнесенные другими женщинами. Я одарю их сама. Каждого по заслугам.

      – Слова истинной женщины, – довольно улыбнулась Рогнеда и встала с