Сельский шик для мажора. Даниэлла Ник

право ты имеешь меня оскорблять, Кремлев? Да это я с тобой расстаюсь, понял? Пошел ты!

      – Всего хорошего, Вика! – усмехаюсь я.

      – Я сейчас же звоню папе, и он меня заберет. Ясно?

      – Ты можешь делать все, что хочешь! – пожимаю плечами.

      – И знаешь что? – оборачивается она, сердито шагая к палатке. – Демьян меня поласкал вчера там, куда ты и не суешься со своими принципами, не пальцами, а языком. И мне понравилось!

      – Нашла, чем гордиться! Лучше бы молчала!

      Глава 16. Алена

      – Вставай, лежебока! – тянет с меня одеяло бабушка.

      – Который час? – спрашиваю, с трудом разлепляя веки.

      – Одиннадцать уже! Пора подниматься, скоро родня уже приедет. Мы с мамой все приготовили, иди на стол накрывай.

      – Ой! – стону я. Голова просто раскалывается. Видимо, он недосыпа, потому что я не так много выпила вчера.

      – Ты во сколько явилась вчера, стрекоза? – лукаво смотрит на меня бабуля.

      – Не знаю, – потягиваюсь на кровати. – Часа в четыре, может.

      – С Демьяном гуляла? Я слышала, Пиратка лаял.

      – Нет, ба. Не с Демьяном. Мы расстались.

      – Да? – удивляется она, усаживаясь рядом. Жуть как любит слушать истории любви. – А что такое?

      – Ой. – морщусь я. – Да много всего. У нас и не отношения были, а непонятно что.

      – Помиритесь еще! – машет бабушка рукой, явно теряя интерес. – Милые бранятся только тешатся.

      – Вот еще! Он мне с Заусенкой изменил!

      – Да? – тут же возвращается на место бабуля. – С Юлькой, что ли?

      – С ней, ага.

      – Ты хоть не плачешь, моя красавица? – гладит меня по голове своей теплой ладошкой. От нее пахнет тестом и немного зеленым луком.

      – Вот еще! Пусть он плачет. Просто, обидно немного.

      – Ну, в таком возрасте, кто доступнее, с тем и веселее. Все, Лелька, поднимайся. Мама там кофе сварила, на столе молоко свежее от Зорьки. Иди умывайся, я кровать за тобой заправлю. И в зеркало посмотрись, как панда, ей богу!

      Я отправляюсь в ванную комнату, где быстро принимаю душ, волосы укладывать долго, я их просто заплетаю в косу. Запрыгиваю в летний сарафан, и захожу на кухню.

      Мама с бабушкой постарались на славу, наготовили кучу еды и даже испекли пирожки. Сегодня у деда Сережи поминки, в этот день у нас всегда много гостей. Сначала мы собираемся у нас в доме, а потом все вместе идем на кладбище, где похоронен дед, прабабушка и прадедушка, еще какие-то дальние родственники. Я каждый раз пытаюсь запомнить, кем они мне приходятся, и всегда забываю.

      – Мне немного совестно, – вздыхаю я, усаживаясь за стол. Рука сама тянется налить молоко, а в другой руке уже зажат пирожок. – Не помогла вам совсем.

      – Ну, хоть совесть еще имеется! – хмыкает мама, заправляя винегрет постным масло.

      – Ммм! – стону я от удовольствия. – С луком и яйцом, мои любимые!

      У ба потрясающие пирожки, а рецепт, по которому она их печет, бережет как зеницу ока.

      – Я еще с рисом и мясом испекла! – сообщает мне бабуля, снимая передник. – Ты бы сходила к соседям,