Тайные миры Лешки Гринева. Алексей Супруненко

звонок и Лешка поспешил на пару. Он успел заскочить в аудиторию перед самым носом Владимира Владимировича Кобца, преподавателя лесоводства. В студенческой среде его звали просто «В.В». Кобец в техникуме слыл самым принципиальным преподавателем. Если ему по каким-либо причинам не нравился студент, то жизни этого студента можно было не позавидовать. Лесоводство далеко не самый легкий предмет и сдавать зачеты по нему, такому знатоку своего предмета как «В.В», было не легко. Одни его боялись, другие ненавидели, а третьи уважали. Алексей еще только начинал свою студенческую карьеру, поэтому относился к первой категории.

      Череда необъяснимых явлений выбила его из колеи. Он пытался дать самому себе вразумительный ответ на все происходящие события, и наверняка, своим отрешенным видом привлек внимание Кобца. «В.В» вызвал Гринева к доске. В общем, опрос знаний был похож на картину «Партизан на допросе». На поставленные вопросы, от Алексея не последовало вразумительных ответов, и сейчас у него явно вырисовывалась «пара» по лесоводству. Но на счастье Гринева у Владимира Владимировича было хорошее настроение, и он дал ему возможность реабилитироваться, путем написания реферата на тему рукотворного создания Велико Анадольского леса и основания лесного техникума.

      Реферат не самое страшное, а вот с этими наваждениями надо было, что-то делать. У парня возникло желание пойти в медпункт и поговорить с доктором. Может, он даст какую-нибудь таблетку и у него все пройдет? Стараясь, чтобы его поход к врачу не стал гласностью, парень не спешил покидать корпус, ожидая, чтобы студенты отправились на обед. У всех студентов есть одна характерная особенность, их тяжело собрать, зато разбегаются они в считанные минуты. Так получилось и сейчас. Техникум опустел буквально за десять минут. Гринев спустился на первый этаж по главной лестнице. И тут его окликнули. Он повернул голову вправо. Никого! Два шага к вестибюлю и снова голос ниоткуда. Лешка шестым чувством догадался, кто это мог сделать, только в этом было страшно признаться, даже самому себе. Набравшись мужества, парень шагнул в сторону кафе. Дионис на картине стоял без амфоры, но с кубком и при этом улыбался. Затем нарисованный персонаж наглым образом подмигнул ему. Нет, нет, это не глаз у Гринева дернулся и не пылинка на ресницы упала! И эта улыбочка, и подмигивание вовсе не оптический обман зрения.

      – Чего тебе? – спросил он у грека, и быстро оглянулся по сторонам. Если кто-нибудь увидит или услышит его, то точно примут за сумасшедшего. И как бы это ни было странным, но грек заговорил с ним. Этим общением Дионис развеял его подозрения насчет галлюцинаций, но поставил вопрос о его душевном состоянии. Как можно разговаривать с картиной? Оказывалось, что можно. Бог виноделия оказался еще тем болтуном. Пожалуй, он то и открыл Алексею, тайну всего с ним происходящего. Если отбросить эзотерические теории и перевести сказанное на около научный язык, то получалось, что в мире множество параллельных