Где кончается вчера. Алексей Увельский

разучил заранее, зная, что его снова попросят выступить перед «Дедом Морозом». Слушая, как его родители и бабушка смеются, он чувствовал, что этот ритуал – часть чего-то большего, чего-то, что поддерживало их связь. Закончив стих, Витя получил свою коробку с подарком, с улыбкой сел обратно на пол и стал развязывать ленточку. Тем временем дядя Коля начал снимать с себя шубу и шапку, аккуратно складывая их на стул.

      – Ох, всё, отработал свою смену, теперь можно и по-настоящему отпраздновать, – сказал он, смеясь и стягивая с себя бороду.

      Виктор вдруг ощутил, как что-то сдавило его грудь. Он смотрел на экран, на свою семью, на себя в детстве и осознавал, как сильно изменился с тех пор. Эти люди на видеозаписи были полны жизни, радости и надежд. Витя вспомнил, как они все вместе садились за стол, как бабушка всегда говорила оригинальные тосты, выученные заранее, как они смеялись, шутили и рассказывали истории. Это были времена, когда всё казалось простым и вечным. Он сидел перед экраном, и слёзы текли по его щекам.

      Немного придя в себя, Виктор вышел в коридор и направился обратно в свою детскую комнату. Пробуждаясь в спешке, он не успел толком рассмотреть её, но теперь остановился в дверях, ошеломлённый. Глаза его метались от одной вещи к другой, и рот невольно раскрывался от удивления. Здесь всё было как в детстве: каждая игрушка, каждый рисунок на стене, даже старый глобус – всё вернулось. Постель заправлена покрывалом с машинками, на столе – учебники, тетради, рядом со стулом – его старый школьный рюкзак. На стенах висели постеры, которые в своё время казались Вите неимоверно крутыми. На одном из плакатов был изображён Эминем, в кожаной куртке и с хмурым взглядом, будто смотревшим прямо на Витю с детской стены. Он вспомнил, как вырвал этот постер из музыкального журнала, считая Эминема воплощением бунтарского духа и силы. На другой стене висели постеры с изображениями любимых игр, которые Виктор вырывал из журнала «Игромания».

      Взгляд его упал на стол, где рядом с учебниками и старой книгой лежал листок. Это был тот самый листок со стихами, которые Витя когда-то написал для Кати. Стихи, полные искренности и надежды, были его маленьким секретом, попыткой признаться девушке в своих чувствах. Витя осторожно взял листок в руки. Каждая буква была написана с волнением и робкой надеждой. Этот листок был больше, чем просто память, – это был момент из прошлого, который до сих пор жил в сердце парня.

      Затем Виктор переключился на книгу, она поразила его. Это был один из его любимых романов, «Робинзон Крузо», открытый на той странице, где, наверное, Витя остановился, когда читал эту книгу. Он вспомнил, как откладывал её перед сном, когда мама или бабушка отправляли его спать. Витя медленно подошёл к столу и бережно взял книгу в руки. Обложка, потрёпанная временем, со слегка надорванным краем и сгрызанным уголком, казалась до боли знакомой. На ней виднелась детская каракуля, продавленная шариковой ручкой.

      У Виктора голова кружилась от этих образов.