Дневник 1389. За кулисами. Николай Медведев

ты сможешь нарисовать эту трещину?

      – К-к-конечно.

      Евгений достает из ящика в столе чистый лист бумаги с карандашом и кладет канцелярские принадлежности перед пациентом. Егор уверенно берет карандаш и начинает быстро рисовать линии. Вскоре на листе вырисовывается нечто действительно очень похожее на трещины на стекле. Когда пациент заканчивает, он еще раз пробегает взглядом по рисунку и отдает лист доктору. Евгений внимательно, словно пытаясь что-то прочитать, вглядывается в рисунок.

      – Именно такая трещина на окне?

      – Д-д-да, один в од-д-дин. В-в-вот здесь в-в-все в-в-видно.

      – Хорошо, – тихо говорит Вампилов и убирает лист с карандашом обратно в стол.

      Прием заканчивается парой дежурных вопросов, ответив на которые Егор покидает кабинет и отправляется в палату. Следующий пациент не заставляет себя долго ждать. В кабинете заведующего возникает тучный бородатый мужчина в очках лет сорока пяти. Длинные русые волосы собраны в хвост на затылке, лицо покрыто угрями, неестественными для возраста. Единственный пациент в отделении, которому разрешено быть в домашней одежде, так как клиника не располагает одеждой такого размера. Несмотря на довольно серьезный лишний вес, пациент неимоверно широк в плечах, что может говорить о тяжелоатлетическом прошлом. Крысенюк Вадим Дмитриевич, оппонент предыдущего пациента. Страшно даже представить, что было бы с Егором, случись между ними физический конфликт с рукоприкладством. Но тем не менее конфликт, хоть и не физический, имел место. В стенах клиники подобных инцидентов допускать никак нельзя, а тем более закрывать на это глаза. Поэтому придется идти по горячим следам.

      – Вадим, присаживайся! – приветствует вошедшего пациента Вампилов и, что-то дописывая в истории болезни, добавляет: – Дай мне одну минуту.

      Крысенюк с присущей ему, но не соответствующей внешнему виду скромностью, даже детской стеснительностью, робко усаживается в кресло. Пациент глубоко вздыхает, бегло смотрит по сторонам и очень часто моргает и трет пальцами глаза под очками, словно его мучает сухость глаз.

      – Ну что, Вадим, рассказывай. Как сегодня твои дела?

      – Да так… – раздается в кабинете высокий, практически женский голос пациента.

      – А поподробней.

      – Не знаю. Не очень.

      – Тебя что-то беспокоит?

      – Все беспокоит. Все болит.

      – Как это все? Все не может болеть. Конкретно сейчас что-то болит?

      – Нет вроде.

      – Тогда что же? Ты чем-нибудь занимаешься? Насколько я знаю, к тебе позавчера отец приходил, принес тебе книги. Читаешь?

      – Да нет… – Пациент отвечает неохотно и практически односложно.

      – Почему? Не интересно?

      – Спать охота.

      – Ты не высыпаешься? Спишь по ночам хорошо?

      – Сплю… И по ночам, и не по ночам.

      – Вадим. Давай вернемся к отцу. Разве ты не рад был его видеть?

      – Рад.

      – Буквально через… – Вампилов смотрит на часы, – …час вы пойдете на прогулку, там свежий воздух. Ты хочешь пройтись по улице?

      – Хочу.

      В процессе