Убийство на пляже. Крис Чибнелл

ему рукой и поздороваться. Мы с ним недостаточно хорошо знакомы, чтобы разговаривать.

      – А вы с ним никогда не спорили? – вмешивается в разговор Харди.

      – Да о чем я могу спорить с парнишкой, который разносит газеты?

      Элли задействует свою новую дежурную фразу:

      – Где вы были в четверг вечером?

      – В четверг я был с друзьями. У нас был чемпионат по гольфу на игровых приставках, и мы поднабрались. Нас было шестеро. Закончили только в четыре. А уже в семь моей хозяйке пришлось меня будить – я был никакой.

      – Нам понадобятся имена людей, которые были там вместе с вами, – говорит Харди.

      Наконец-то Кевин выглядит напуганным.

      – Неужто вы думаете, что я имею к этому какое-то отношение?

      – Нам просто нужно исключить все возможные варианты, – успокаивает его Элли. – Вам не о чем беспокоиться.

      Они отправляются обратно в участок. Идти им недалеко.

      – Не говорите: «Вам не о чем беспокоиться», – говорит Харди, когда Кевин уже не может их слышать. – Не нужно успокаивать людей. Позвольте им говорить.

      Все, с нее достаточно!

      – Тогда я скажу вам другое: сколько можно выводить меня из себя, пытаться трамбовать и переделывать? Я знаю, как обращаться с людьми. И держите все эти ваши глубокомысленные штучки при себе. – Она помнит, с кем разговаривает, поэтому в конце демонстративно добавляет: – Сэр.

      Элли недостаточно хорошо его знает, чтобы понять, означает ли его молчание обиду или полное безразличие, но ее всю трясет. Она никогда раньше не выходила так из себя с коллегами, не говоря уже о начальстве. Вернувшись в участок, она работает на телефонах с двойным усердием. Четверо друзей Кевина подтверждают его алиби: он был с ними всю ночь. Она докладывает о полученных результатах Харди.

      – Выходит, Джек Маршалл ошибся? – спрашивает она.

      Харди поднимает свои залапанные очки повыше, на вспотевшую переносицу.

      – Есть у нас какие-то основания не доверять этому почтальону? – спрашивает он. – Как у Маршалла со зрением? Есть ли у него какая-то причина врать нам? И считаем ли мы, что деньги, найденные в доме, каким-то образом причастны ко всему этому?

      – Вы замечаете, что сыпете вопросы непрерывным потоком? Получается бам-бам-бам! – Она рубит воздух рукой. – Вы не даете возможности ответить. И похоже, что вам это действительно нравится.

      – Правда? – Харди умолкает секунд на пять, как будто перестраиваясь. – Первое убийство… – говорит он, производя на этот раз убедительное впечатление нормального человека. – Каким вы его находите?

      – Зловещим.

      – Как вы поступили со списком Марка и Бэт?

      – Когда я его читала, мне хотелось расплакаться, – признается она. – Там некоторые из их лучших друзей, учителя Дэнни, соседи, приходящие няни, которые сидели с их детьми. Они перенесли психологическую травму и не могут думать упорядоченно.

      – Или же они очень