Гора Мертвецов. Мила Бачурова

передачах – сколько снимался? Ну, извинился режиссёр – ему не сложно. Ни горячо ни холодно. А просмотры шоу ты видел? Если с предыдущими передачами сравнить, в сотню раз выросли! А всё из-за чего?

      – Из-за чего?

      – Из-за хайпа! Который всякие придурки в комментах устроили. До сих пор ни одна передача этого канала столько не собирала. Ясный день, режиссёр перед тобой и извинится, и наврёт с три короба. Дело-то уже сделано, рейтинг программы подскочил! А что дальше будет, им пофиг. Не им отмываться.

      – От чего отмываться?

      – От урона репутации! Ты видел, что нам на сайте пишут?

      Вован вздохнул.

      – Ну, это… Они же забудут скоро? Я же ничего такого… Давай, чемодан возьму? – Вован выхватил у Вероники чемодан. – Как вы отдохнули? Ты что-то так мало фоток присылала…

      – Завтра снимаем ролик, – объявил Тимофей.

      Вован остановился.

      – Про чё?

      – Про то, что я беру это дело.

      – Ух ты! Круто. Интересно стало, да?

      – Ни в малейшей степени. Что может быть интересного в гибели туристической группы под лавиной? Эти сумасшедшие и в наше время регулярно гибнут. Но других вариантов ты мне не оставил. Теперь уже просто придётся вникать, чтобы скормить подписчикам хоть какую-то информацию.

      Вован потупился.

      – Сорян. Не хотел…

      – В этом месяце работаешь бесплатно. Чтобы больше никогда не захотел. Идём. Ты же нас, кажется, к машине вёл?

      003. Прошлое. 29 января 1988 года

      – Ребят! Сфотографируйте меня! – Гришка Маврин обнял деревянного идола. – Каков красавец, а? Игорь, сфотографируешь?

      Игорь Богданов, посмеиваясь, полез за фотоаппаратом.

      – Ты бы лучше отдыхал, пока возможность есть, – проворчал Олег. – Тяжелее всех идёшь.

      – Ну, ещё бы – самый маленький, – фыркнула Люба.

      Она никогда не упускала случая задеть Гришку. Который действительно был самым младшим в группе, второкурсник. Все остальные – третий курс, только Олег и Нинель – четвёртый.

      – Да это я просто не разошёлся пока. Скоро вас всех обгоню! Игорь, не убирай фотик! Ща я ещё… – Гришка обхватил идола руками и принялся карабкаться по нему вверх.

      – Не надо! – вырвалось у Нинель. – Прекрати!

      – Почему? – Гришка обернулся.

      Нинель поджала губы. Не объяснять же дураку, что её с первого дня похода гложет, не отпуская, плохое предчувствие. И сейчас это предчувствие усилилось. Когда они, выбиваясь из сил, три часа прокладывали в глубокому снегу тропу, а потом вдруг нащупали под свежим снегом утоптанный. Пять минут – и выкатились на большую поляну. Сначала показалось, что под вековыми елями кто-то поставил столбы. А подъехав ближе, увидели, что это идолы.

      На деревянных, тёмных от времени, покрытых вертикальными трещинами столбах были вырезаны руки, ноги и лица. Мрачные, с квадратными выступами бровей и глубокими провалами глаз. У среднего, самого высокого идола, рот перекошен в злобном крике. У двух других, стоящих по бокам, грубо высеченные губы сомкнуты в ровные горизонтальные полосы. Удивительно