Наследница. Татьяна Полунина

полстью купе.

      Последней фразы было достаточно, чтобы начальник поезда нацепил форменный пиджак, фуражку и ринулся в их вагон. На крейсерской скорости он рассекал узкие коридоры вагонов. Проводница, завидев его, вся как-то сжалась, мгновенно переселила упирающихся соседок свое купе, перестелила постели Андрея и Мирославы, убрала купе, а потом с обреченным видом отправилась к себе, где ее ожидал начальник.

      ***

      Командировочные закрылись в купе. Слава села на свою полку и заплакала.

      – Мирослава Игоревна, – удивился Высоков, – что за слезы? Все же хорошо закончилось!

      Ну не станет же она объяснять этому огромному оперу, что ее очень задели слова тех теток. Они, как и все окружающие, считают, что Слава не может заинтересовать мужчину. А еще она вспомнила те ощущения, когда он своей огромной, как лопата рукой, сжал ее маленькую ладошку, а она сразу почувствовала себя защищенной. А сейчас он вытирает ей слезы салфеткой, поддерживая свободной рукой ее лицо за подбородок.

      А потом произошло странное, Слава обняла его ща шею, уткнулась носом в грудь и разрыдалась в голос.

      Высоков одной рукой оторопело почесал репу, второй успокаивающе гладил ее по спине. Он не знал, что делать дальше. Вернее знал, но не решался. Был бы это кто-то другой, он давно бы подхватил ее на руки, усадил на колени и успокоил бы. Уж он точно знал, как успокоить, поцелуй еще никому не помешал. Но не ее, не Мирославу.

      Так они и сидели в неудобных позах друг напротив друга, но обнявшись. Когда она успокоилась, то отлепила красное от слез лицо от его груди, извинилась и легла на полку лицом к стене.

      Оставшаяся часть пути прошла без эксцессов. Они сходили пообедать, потом пили чай с пирожными, потому поужинали. В промежутках между приемами пищи Высоков разгадывал сканворды, а Слава слушала книгу.

      В четыре утра они оказались на пустынном вокзале города Мышкин.

      Глава 3

      Они стояли вдвоем на пустынной платформе. Слава подняла глаза на темно-синее небо, усыпанное яркими звездами. Вдоль длинного перрона стояли фонари, а в их желтом свете падали редкие снежинки. На снегу вокруг фонарей образовались желтые световые круги. Вся эта картина выглядела нереалистично, была похожа на театральную декорацию к новогодней сказке.

      – Интересно, – пробормотал Андрей, оглядываясь, – нас кто-нибудь встретит?

      – Идем в дежурку, поищем встречающих, – вздохнула Слава, поднимая большую сумку с вещами с платформы.

      – Ну ты еще скажи, что Высоков сумку отнести не может, – пробурчал он, забирая у нее ношу и отправляясь к зданию вокзала.

      Нашли дежурную часть, майор показал постовому служебное удостоверение, их пропустили в дежурку.

      – Майор Высоков, старший лейтенант Лапина, – представился Андрей, – приехали в командировку из Сказово.

      – О! – со стула подскочил огромный широкоплечий мужчина лет тридцати пяти, – а я вас тут жду!

      Мужчина был хорош собой: широкая улыбка, аккуратные усы и борода, густые каштановые волосы, а какие у него были глаза! Необычные глаза – желтоватые,