Эдит Пиаф. Без любви мы – ничто. Жан-Доминик Брийяр

она была маленькой,

      Она каждый вечер шла

      К святой Маргарите,

      Это ее очищало.

      Теперь, когда она стала взрослой,

      Она каждый вечер шагает

      С парнями из банды

      Из Ришар-Ленуара.

      Созданный в 1909 году «La valse brune» в поэтической форме («C’est la valse brune / Des chevaliers de la lune…» – «Это сумеречный вальс / Рыцари луны») фактически описывает ограбление, которое совершается под прикрытием сумерек.

      Quand le rôdeur dans la nuit part en chasse

      Et qu’à la gorge il saisit un passant

      Les bons amis pour que tout bruit s’efface

      Non loin de lui chantent en s’enlaçant

      Tandis qu’il pille un logis magnifique…

      Когда ночью грабитель выходит на охоту

      И когда хватает за горло прохожего,

      Его добрые друзья, чтобы заглушить любой шум,

      Поют поблизости, обнимаясь,

      Пока он грабит роскошное жилище…

      Песня «Les Mômes de cloche», значительно более драматичная по содержанию, – шлягер начала 1930-х годов – представляется написанной (слова Декажа) специально для Эдит и ей подобных:

      Sur les boulevards dans les faubourgs

      On les voit traîner par centaines

      Leurs guêtres sales et leurs amours…

      C’est nous les mômes, les mômes de la cloche

      Clochards qui s’en vont sans un rond en poche

      C’est nous les paumées, les purées d’paumées

      Qui sommes aimées un soir n’importe où…

      На бульварах в пригородах

      Их можно увидеть сотнями,

      Они бредут в грязных гетрах, со своими страстями…

      Это мы, девчонки, нищие девчонки,

      Бродяжки без гроша в кармане,

      Отбросы общества, жалкие отбросы,

      Вечерами с нами занимаются любовью где угодно…

      Как тут не вспомнить социальную среду, из которой вышли Эдит и Момон, представительницы люмпен-пролетариата, не имеющего ничего общего с настоящим рабочим классом! «Пиаф принадлежала миру нищих, – с полным правом скажет в дальнейшем Рене Рузо, автор “La goualante du pauvre Jean”. – Она не знала, что такое пролетариат. Она уважала его, но в то же время боялась». Эта принадлежность к миру маргиналов, граничащему с миром преступным, объясняет полное равнодушие Пиаф к любым социальным движениям, которые уже в следующем году поспособствуют приходу к власти партии Народного фронта. Безразличная к сражениям пролетариата, чьи надежды на лучшую долю зачатую связывались с желанием достичь среднего уровня жизни мелкой буржуазии, Эдит совершенно не стремилась подняться по социальной лестнице. Как и бóльшая часть ей подобных, уличная певица была уверена, что обречена на веки вечные оставаться в «своем болоте» или же вырываться наверх лишь благодаря неким исключительным личным качествам. Ситуация, сравнимая с той, в которой оказался небольшой процент чернокожих американцев, сумевших выбраться из нищеты, занимаясь музыкой или спортом. Именно она объясняет отношение Пиаф к деньгам. Уже став звездой, Эдит будет получать огромные гонорары, но никогда не воспользуется этими средствами, чтобы приобрести недвижимость или предметы роскоши. Менталитет парвеню будет ей чужд. Вместо того чтобы копить богатство, она предпочтет прожигать жизнь, не экономя ни денег,