Сожительница. Владимир Гурвич

в обратном.

      И голос у него приятный – теплый нежный баритон. Наверное, хорошо поет. И слова произносит не как американцы – резко и отрывисто, а мягко и разборчиво. Не случайно же она очень хорошо понимает его речь.

      То, что сказала Оксана дальше, удивило ее саму. Это было, пожалуй, слишком смело и откровенно.

      – Я запомнила вас, поэтому и запомнила ваше имя.

      – Вы запомнили меня? – удивился он. – На конференции столько мужчин, я был уверен, что затерялся в их толпе.

      – Как видите, не затерялись.

      Они одновременно посмотрели друг на друга и замолчали. Каждый осмысливал первые минуты встречи.

      – Это странно, – вдруг сказал он, – я думал о вас с того момента, как увидел. И особенно интенсивно после вашего блестящего выступления.

      – Спасибо, – поблагодарила тронутая его словами Оксана. – Признаюсь честно, я очень старалась.

      – Я это почувствовал, – улыбнулся Мак-Грегор. – Вы сказали очень важные для меня вещи.

      – Какие же?

      – Глобализация – это последний шанс для многих народов продемонстрировать свою национальную идентичность. Другой возможности может больше не представиться и поэтому надо спешить. Для меня эта мысль очень важна, я представитель старинного, но небольшого народа.

      – Разве вы не американец? – удивилась Оксана.

      – Удивительно, что мы еще ничего не знаем друг о друге, – задумчиво произнес он. – Я шотландец, профессор Эдинбургского университета.

      – Очень приятно. Я – русская, профессор московского гуманитарного университета. А в чем состоит круг ваших научных интересов?

      – Как ни странно, но они у нас весьма схожи. Я изучаю изменения национального самосознания в эпоху глобализации. И в этой связи хочу процитировать еще одну поразившую меня мысль из вашего доклада: изучая эти изменения, мы тем самым уже сейчас изучаем историю будущего. Меня поразил этот образ; будущее еще не наступило, а у него уже есть история.

      – Мне представляется это вполне нормальным. Мы сейчас находимся у истоков новой эры, непохожей по многим своих чертам на все предыдущие. И это не может не волновать.

      – Знаете, что мне всегда поражало, – задумчиво произнес Мак-Грегор, – человек во все времена больше интересовался прошлым и будущем, а вот настоящим – в гораздо меньшей степени. Прошлое нам представляется захватывающим авантюрным романом, где столько всего интересного, где действуют такое множество замечательных и выдающихся персонажей. А будущее неудержимо влечет нас своей неизведанностью, она представляется нам какой-то сказочной страной, где сбудутся все наши мечты. А вот настоящее кажется каким-то серым, каким-то сосудом до краев наполненным неразрешимыми проблемами, от которых хочется бежать подальше. Оно всегда убого, скучно, мы бьемся о него головой, как заключенный о стену своей камеры. Вы не думаете, что такой распространенный подход калечит наше сознание?

      Оксана внимательно разглядывала своего собеседника. Только сейчас она поняла, что