Палитра души. Яна Вячеславовна Гусева

вздохнул парень. – Мне хватает литературы с обществом.

      Ульяна молчала и думала о творчестве парня. Она любила картины, которые писал Давид, – они на самом деле были прекрасны. Морские, сельские и городские пейзажи покорили уже не одно сердце. А какие портреты писал этот парень! Просто загляденье! В век высоких технологий картины, написанные от руки, превратились в раритет. Давид был самородком, единственным одарённым человеком в семье, у которого, казалось, был талант ко всему. Он хорошо танцевал, позировал, писал картины и устраивал выставки, любил делать снимки на профессиональный фотоаппарат и уже неплохо зарабатывал на фотосъёмках. Частенько его приглашали местные журналы и бренды для демонстрации новой коллекции мужской одежды. Он мог бы стать актёром, фотографом или моделью, но всё же его тянуло к краскам и кистям, уж слишком сильно он их любил.

      – Ты точно не передумала? – спросил вдруг парень, остановившись около подъезда подруги.

      Ульяна грустно пожала плечами.

      – Я не брошу братьев.

      Давид вздохнул. Какое-то время они молча смотрели друг на друга, а потом обнялись.

      ***

      – Дима, нет! – с ужасом закричала Ульяна.

      Её младший брат вывернул из-за угла на своём велосипеде и подрезал машину соседа, который как раз выезжал со двора. Мир замер на каких-то десять секунд. Девушка уже попрощалась с братом. Но тот ловко поднялся и развёл руками, мол, бывает. Сосед успел притормозить, а Димка – ловко вывернуться. Ульяна со всех ног побежала к брату.

      Как же она устала от его ежедневных «приключений». То в школе напакостит, то по крышам лазает, то ролики снимает в запрещённых местах, а один раз вообще пришёл домой лысый и с серёжкой в ухе! Поспорил с другом, что сам себя побреет. Димка выиграл спор. А друг не остался в долгу и с радостью проколол товарищу ухо. Сплошная антисанитария!

      – Дима, Дима, Димочка! – плакала Ульяна, прижимая брата к себе.

      Тот вывернулся из её рук и сказал:

      – Ульчик, ты чего плачешь? Не переехал же он меня, и ладно.

      «А если бы переехал?»

      Сестра быстро осмотрела братишку. На обеих коленках запеклась кровь.

      – Всё, пошли домой рану обрабатывать, – вытерла слёзы сестра и встретилась взглядом с мрачным соседом.

      – Ещё раз такое повторится – я тебе уши надеру! – пробасил он и погрозил мальчишке кулаком. – Выскочил как ненормальный, ладно, я вовремя по тормозам хлопнул.

      – Я поговорю с ним, – сказала Калинина и строго посмотрела на братишку.

      Димка закатил глаза и показал сестре язык.

      – Домой, живо! – скомандовала Ульяна, чувствуя, как страх перерастает в гнев. Как же братья её порой доводили. Как будто делали всё назло.

      Они зашли в квартиру, разулись и сняли ветровки. Ульяна пошла на кухню, а Димка в ванную.

      – Сам обработаю, не маленький, – заявил он и с важным видом удалился.

      Девушка открыла холодильник и застыла. Пусто. Прошлым вечером на мальчишек напал лютый голод, и они всё