Грани вожделения. Ольга Теньковская

мы не убились по дороге, не знаю до сих пор, вообще-то должны были. В автобусе стояла гробовая тишина, прерываемая только вскриками, когда автобус начинало заносить и кренить на скользкой дороге. Тетя Рая долго изображала из себя оскорбленную невинность, но потом не выдержала, подошла к переднему сиденью, где расположилась я со своей сумкой, и громким, на весь автобус, голосом провозгласила:

      – Это ты испортила Людочке свадьбу (здрасьте!), ты всегда ей завидовала (чему?), она из-за тебя не поступила и связалась с этим мужиком (а вот здесь, пожалуйста, поподробнее)! И простыня эта тоже из-за тебя (тут бы я поспорила)!

      Подскочил обалдевший Люськин отец, потащил тетю Раю от меня, а та все цеплялась за сидения и выкрикивала несуразные обвинения. Девчонки из ОТК прижали уши и вжались в свои места, а водила вообще развернулся на все сто восемьдесят градусов, втопив педаль газа и наблюдая бесплатный спектакль, пока я не рявкнула на него:

      – На дорогу смотри!

      И тогда он повернулся, вцепился в руль, и автобус пошел ровнее.

      Тетя Рая что-то булькала на своем сиденье, по салону поплыл запах валерьянки, припасенной, видимо, на случай если кому-нибудь станет невыразимо хорошо от счастья, а потом она затихла, видимо, отрубилась, и ко мне подсел Люськин отец:

      – Рита, ты прости ее, она так не думает (еще как думает!), просто в последние дни такая суматоха, а тут еще куплеты эти поганые, эта тачка (а зачем было затевать деревенские свадьбы?). И жених: сама видишь, Людочке он не пара.

      Я повернулась к Люськиному отцу:

      – Зачем вы затеяли этот балаган? Неужели нельзя было тихо посидеть в кафе? Только свои, никого больше.

      – Я так и хотел, Рита. Особенно после всего, что произошло. Ну, ты понимаешь. Но нас Ирина Михайловна сбила, сказала, что вся родня хочет погулять на свадьбе Сергея. И я уступил. Я виноват, Рита. Людочка же хорошая девочка, умненькая, а я что-то недосмотрел, упустил что-то…

      Люськин отец работал инженером вместе с моим отцом, в одном отделе, мой папа всегда хвалил его за принципиальность и бесстрашие…