Отражения в лирике: А. Блок и поиск собственного голоса. Людмила Николаевна Прончак

животных», «Зверьки в поле и птички на воле» и разные присказки, загадки и стишки из книжек так называемой Ступинской библиотеки. В лет шесть у Блока появился вкус к героическому, к фантастике, а также к лирике. Ему много читали сказок – русских и иностранных. «Больше всего ему нравился «Царь Салтан». Тогда же полюбил он «Замок Смальгольм», узнал он и «Сида» в переводе Жуковского. Наслушавшись этого гения, он дал няне Соне прозвище в духе испанского романсеро: «Дон няняо благородный, по прозвищу «Слепая» (13, с. 43). Без принуждения Саша говорил наизусть отрывки из разных забавных стихов о зверьках и птичках, «Замок Смальгольм» декламировал няне и маме, но лирических стихов никогда. Это были серьёзные вещи и при всех он не любил говорить. «Как-то вечером, лёжа в постели, Саша выпроводил из комнаты всех, кто там был, и м ы услыхали из соседней комнаты, как он слабым голоском, ещё слегка картавя, стал говорить наизусть стихи Полонского «Качка в бурю»:

      Гром и шум. Корабль качает,

      Море тёмное кипит;

      Ветер парус обрывает

      И в снастях свистит.

      Разумеется, он не понимал тогда очень многого в этих стихах, но что-то ему в них нравилось. Он, очевидно, чуял их лиризм, который уже тогда был ему близок.» (13, с. 44).

      Велико значение матери в жизни поэта и влияние её на его творчество, сын был её исключительной, самой глубокой и сильной привязанностью. На нём сосредоточилась вся её нежность, а с годами любовь эта всё углублялась. Кроме своей любви, Александра Андреевна вложила в сына черты своей натуры: повышенная впечатлительность, нежность, страстность, крайняя нервозность, склонность к мистицизму и к философскому углублению жизненных явлений.

      «Литературность перешла к Саше ещё от бабушки, но мать его поддерживала семейную традицию и относилась к литературе не только с живейшим интересом, но и с благоговением. Смотреть на литературу, да и вообще на искусство, как на развлечение, она считала кощунственным и говорила, что лучше совсем ничего не читать, чем читать для забавы, не перенося в жизнь своих впечатлений от книги. Это отношение к литературе имело несомненно воспитательное значение.» (13, с. 66).

      Чтением сына руководила мать. Все его детские книжки и сказки, стихи В. Жуковского, Я. Полонского были выбраны ею. Из русских классиков она особенно любила Льва Толстого и Ф. Достоевского, а затем Н. Гоголя, А. Пушкина предпочитала Лермонтову, но больше всего любила Ф. Тютчева, А. Фета, Я. Полонского, увлекалась и Аполлоном Григорьевым. Из иностранной литературы она больше всего любила Шекспира и Гёттева «Фауста», а затем Флобера, Бальзака и Золя. Все свои вкусы мать старалась привить и сыну, но без назойливости. «Не внедрением той или другой книги влияла она на него, а скорее общим направлением или, вернее, окраской своих литературных взглядов. Она привила сыну чистоту вкуса, воспитанного на классических образцах, тяготением к высокому и подлинному лиризму.» (13, с. 67).

      «Сочинять я стал чуть бы не с пяти лет», – писал А. Блок в автобиографии. Как сообщает М. А. Бекетова,