Злодейке нужны сережки из ландышей. Рина Рина

дева так невинна.

      – Право слово, драгоценная, – Элизабет подняла соболиную бровь, – понятно, что мужчины для вас едва ли отличаются от ежей, но вам тоже стоит знать, что помолвка это лишь первый шаг. Мужчину всегда стоит держать в напряжении, не давать ни на секунду забыть о тебе, каждый день разжигать его страсть. Даже рождение ребенка не значит, что он останется с тобой.

      Нарантуяа кивнула с серьезным видом:

      – Любовь – это женская работа.

      – Девушки, девушки, не смущайте святую деву, – Мари постучала пальцами по своей кружке, тонкий звук от ее ногтей был похож на звук дождя, – она ведь под обетом, не так ли? – она сощурила тёмно-синие глаза.

      – Н-нет, я ведь не палладин… – пробормотала я, внезапно растерявшись из-за того, что их внимание мгновенно сконцентрировалось на мне и я привыкла к вниманию, но обычно на меня смотрели и не видели, то были люди, поглощённые болью и страхом, а эти аристократки смотрели сейчас прямо на меня. Я бессознательно расправила плечи.

      – Нет? – Сонока округлила глаза. – Разве ваша сила не уменьшается из-за порочных действий?

      – Кларисса Востровская взяла в супруги императора…

      – Да-да-да, но ты ведь не Кларисса, да разорвется ее круг, – перебила меня Элизабет, – никто не смог сравниться с ней. И хочешь сказать, что ты можешь? – они обменялись странными взглядами, словно обговорили что-то, не сказав ни слова.

      – Хм, – Мари всё-таки отпила чай и опустила кружку на блюдце, – вот это новости. И Кардинал не будет против, если ты вдруг выйдешь замуж?

      – Супружество – освещаемый церковью обряд, – медленно произнесла я, словно на экзамене получила сложный вопрос, – а святые девы не берут обет безбрачия, мы не монахини и не паладины.

      – Но Кларисса была паладином, – Элизабет посмотрела на меня, положив булочку, так и не откусив, – что-то тут не сходится.

      – Милостью Ликрока она сменила паладинские доспехи на облачение святой девы, и хоть у нее остался меч, обеты она принесла другие. Тем… тем более императору Оникэлю даже церковь не смогла бы воспротивиться, что уж говорить о том, чтобы запретить что-то Императору Объединителю и Святой Молниеносной Кары.

      – Хм. Интересно.

      Они снова обменялись этими говорящими без слов взглядами. Хотелось бы и мне их понимать, но для этого нужно было родиться аристократкой.

      – Интересно, – кивнула Элизабет.

      – Так что же, Белла, нам скоро ожидать благой вести и о твоей помолвке? – Нарантуяа положила на мою тарелочку кусок клубничного торта, украшенного розочкой из засахаренных лепестков настоящей розы.

      – В моей жизни пока не появился особенный мужчина…

      – А как же Его Высочество? Принц глаз от тебя не сводит.

      – Что? – я удивлённо посмотрела на Соноку. – Принц смотрит на меня? Не может быть, он слишком занят последнее время, я… я так хотела поговорить с ним, но…

      – Смотрит, смотрит, – кивнула Мари, ее алые губы сложились в улыбку. – Каждый раз,