Ужасная история доктора Вичека. Григорий Константинович Протасов

никогда не касалась спинки стула или кресла. А один раз, когда я хотел по-дружески похлопать его по спине, он схватил мою руку и сдавил с такой силой, что она онемела. И он очень часто принимал холодный душ, хотя то лето выдалось на удивление холодным. Как я понял, что холодный душ? Счётчики воды, набежало там немало.

      Кошмар начался за несколько дней до отъезда Вичека. Его скорому отбытию я был несказанно рад, потому что к тому моменту он меня успел утомить своими ставшими уж черезчур эксцентричными концепциями и идеями. Он опять куда-то отлучился по своим делам, а мне надо было спешить на встречу на которую я безбожно опаздывал. Второпях я забыл закрыть дверь. Вернувшись вечером, я увидел распахнутую дверь, и мне стало дурно. Матеря себя на чем свет стоит, я кинулся проверять, не обнесли ли квартиру во время моего отсутствия. Во время этого занятия прямо надо мной раздался душераздирающий женский крик.

      Этажом выше располагалась чета Водкиных, они совсем недавно въехали, я не успел с ними нормально познакомиться. Семья состояла из отца семейства Андрея, невероятно тучного мужчины, Елены, такой же толстой жены, и их новорожденной дочки.

      Услышав этот истошный вопль, я сразу побежал на помощь. Пока я поднимался по лестнице, раздался выстрел, затем ещё один, и как рухнуло что-то большое. Дверь была открыта, и в ней стояла Елена, заплаканная, с таким взглядом, после которого можно было потерять любое желание жить. Она указала трясущейся рукой на дальнюю комнату. Я на негнущихся ногах, понимая, что меня ждет что-то очень нехорошее, и я, к сожалению был прав! Там меня ждал настоящий, оживший ночной кошмар.

      Это была детская: маленькая кроватка, плюшевые игрушки, яркие обои, и посреди всего этого лежал толстый мужчина с простреленной головой и растекающимися мозгами по ковру. От пистолета шла маленькая струйка дыма.

      Не понимая почему, я зажал рот рукой и медленно поплелся к кроватке. От увиденного, честно, я потерял сознание. Мне продолжает сниться это маленькое личико, переполненное животным ужасом и неописуемой болью. И то мерзостное порождение ада, вцепившееся в её голову. Это была длинная, сегментированная, костяная, змея или, скорее, червь. Трудно сказать. Мать-земля просто не могла породить что-то подобное! Оно всё было покрыто длинными шипами. Из груди торчали длинные заострённые рёбра и росло четыре длинных щупальца, напоминавшие колючую проволку и которые, как путы, были обвиты вокруг детского тельца. Хвост оканчивался длинным, идеально острым жалом, с которого капала голубая жидкость. Вытянутая, без кожи, безглазая морда, погруженная в детский мозг, имела тройную нижнюю челюсть и двойную верхнюю, а оканчивались они острыми крючками. Андрей выстрелил твари точно в грудь, и оттуда сочилась густая фиолетовая кровь. Не выдержав увиденного, я потерял сознание.

      Из блаженного забытья в этот бренный мир меня вырвали полицейский и фельдшер. На удивление я быстро пришел в себя и поинтересовался, кто их вызвал. Как выяснилось, это были перепуганные