Последние годы Атлантиды. Климентина Чугункина

. Так велит Номос – свод правил, кодекс, которого должен придерживаться каждый атлант, повинуясь мудрости предков.

      Поэтому я спокойно подошла и села на край скамьи. Маленький раб даже не повернул головы в мою сторону, что было немалым оскорблением, потому как при встрече с суперием ему следовало склонить голову так же, как и другим представителям его расы.

      Я развернула платочек и посмотрела, что же мне положила кухарка: немного конфет, кусочки шоколада и сладкие орехи, а ещё мармеладное колечко. Я принялась есть колечко, отдыхая в тени, но при этом искоса поглядывала на своего соседа. Из одежды на нём были только грубые холщовые штаны чуть ниже колена, волосы же были взлохмачены в беспорядке, будто он провалялся в песке целое утро. Я заметила, что он с жадностью поглядывает на моё угощение, хоть и притворялась, что поглощена своими мыслями, но скоро мне стало жаль этого мальчишку.

      – Хочешь орешек? – добродушно предложила я, протягивая платочек.

      Несколько мгновений в нём боролись голод и осторожность, пока последняя не одержала верх.

      – Мне нельзя с тобой заговаривать. Ты суперия, – буркнул он и отвернулся.

      На это мне было нечего возразить, поэтому я продолжила свою трапезу.

      Некоторое время спустя мальчишка снова стал поглядывать в мою сторону, но теперь уже я делала вид, что мне нет до него совершенно никакого дела.

      Всё же этот маленький раб вызывал у меня любопытство. Его поведение так отличалось от той покорности рабов, которые окружали меня дома. Комнатные слуги всегда со вниманием относились к моей особе, этот же был довольно непочтителен. Однако мне не хотелось прогонять его, ведь по одному лишь моему слову он должен был немедленно уйти.

      Я положила кусочек шоколада на свободное пространство между нами, а затем принялась любоваться плодами на дереве. Это местечко было скрыто от посторонних глаз, но и я могла видеть одну только рощу кругом. Зато, как я уже упомянула, тень хорошо спасала от невыносимых палящих лучей солнца. Вскоре я взглянула в сторону маленького инферия. Он повернулся ко мне полубоком, но кусочек исчез. Я слегка улыбнулась и положила ещё один на прежнее место.

      Теперь я поняла, какую игру он предпочитает, и решила поучаствовать.

      Мне казалось, что гордость не позволяет ему брать сладости из моих рук, и такое поведение было странным для раба.

      С каждым новым кусочком мой сосед всё более разворачивался ко мне. Я вновь решилась заговорить:

      – Меня зовут Агата. На языке древних моё имя означает «имущество». Думаю, меня назвали так потому, что после смерти моих родителей я унаследую всё их состояние, а также буду управлять этим полисом.

      – Я Тир, – буркнул мальчик, и наши взгляды впервые пересеклись.

      Радужки его глаз были тёмного оттенка, почти чёрные, что иногда встречается у кареглазых инфериев, но в выражении его взгляда было что-то волшебное, необычайное. Это так меня приворожило, что мне тотчас захотелось более никогда не расставаться с ним.

      – Сколько тебе лет? – поинтересовалась я.

      – Восемь, – всё также лаконично ответил Тир и посмотрел на мой платочек.

      – У меня больше нет, – я показала пустые руки. – Тебе понравилось угощение?

      – Никогда прежде не ел такого, – протянул мой знакомец и облизнул губы.

      – Это называется шоколад. Если хочешь, я раздобуду ещё. Знаешь, если бы ты не был рабом, тебе бы уже разрешили носить кинжал. Мне ждать ещё три года. Всё это время мне нельзя покидать наше имение, ведь так велит Номос. А откуда твоё семейство? Я никогда прежде не встречала тебя. Должно быть, купили вас, иначе тебе ни за что не удалось бы сидеть в этой чудной роще.

      – Я родился и вырос в Аталантии. Знаешь, где он находится?

      – Конечно. Это же главный полис Атлантиды. Там стоит главный храм – Атонис. Моя бабушка – верховная жрица в этом храме солнца, а ещё она правительница всех атлантов.

      Вспомнив свою бабушку, я улыбнулась. Старушка, ей было более ста десяти лет, была необычайно ласкова со мной и всегда угощала чем-нибудь вкусненьким. Дважды в год ездила я с родными к ней в гости, а также на молитву в главный храм. Каждый атлант должен был в своей жизни побывать в Атонисе хоть раз. Многие обычно приезжали в день нового солнечного года, который знаменовал собой рождение солнечного бога Атона, или же в день плодородия, когда Атону преподносились богатые дары.

      – Значит, ты не только суперия, но и важная особа, – заключил Тир, окидывая меня оценивающим взглядом.

      – Да. Когда мой отец состарится и умрёт, я буду править Инсулой. Моя старшая сестра Атонейра будет главной жрицей Инсулы. Я её терпеть не могу, она такая заучка. Сейчас ей одиннадцать, и она уже приступила к обучению. Она всё время задирает передо мной нос.

      – Тир! Тир! – вдруг донёсся до нас голос женщины. Судя по тому, что её голос звучал глухо, она была где-то за апельсиновой рощей.

      – Это меня мама зовёт, – пояснил мой собеседник, вставая со скамьи.

      – Надеюсь, мы ещё увидимся, – попрощалась