Метро 2033. Крым. Последняя надежда (сборник). Никита Аверин

здания разбегалась паутина узеньких улочек и переулков; наверняка там был черный ход, и не один, и бандиты могли спокойно зайти в тыл штурмовой группе. А держать круговую оборону на простреливаемой со всех сторон улочке Поште совсем не улыбалось.

      – Вперед, – скомандовал он шепотом. – Зиняк, прикрываешь тыл. Воловик – обходишь с фланга, постарайся залезть вон по тому плетущемуся винограду на второй этаж. Док, бомби по входу из своей гаубицы. Я буду снимать снайперов. Первый выстрел – мой!

      Команда бросилась врассыпную и залегла кто где: Зиняк выбрал в качестве укрытия вросший в землю ржавый остов «Запорожца», доктор угнездился за фонарным столбом с бетонной урной, Воловик сделал ставку на скорость перемещения, меняя укрытия с ловкостью мангуста, а Пошта уселся на асфальт в ближайшей к гостинице подворотне, скрестил ноги, положил локоть левой руки на колено левой ноги, уложил, будто ребенка в колыбель, цевье винтовки, правой нежно обхватил рукоятку, поерзал, выравнивая соосность прицела (стенки вокруг перекрестия – которое у СВД вовсе не перекрестие, а малопонятная непосвященному «елочка» дальномера – должны быть равной толщины, без «полумесяцев», а то как ни целься – все равно промажешь), плавно выдохнул и еще более плавно потянул за спусковой крючок.

      Выстрел разорвал тишину мертвого города, пуля пробила доску в заколоченном окне, откуда, по расчетам Пошты, и вещал мегафон, и в ответ разверзся настоящий ад.

      Из центрального входа выкатился спаренный пулемет ШКАС, просунув хищные стволы в щели между мешками с песком, – и разразился отрывистой лающей очередью.

      Крупнокалиберные пули засвистели по улице, кроша в мелкую труху все на своем пути.

      Доктор ответил из «Гренделя», и мешки моментально превратились в фонтанирующее песком решето, забивающее механизм пулемета и перекрывающее обзор бандитам. Пули в «Гренделе» оказались бронебойно-зажигательные, и пулемет вскоре заглох, а из-под мешков потянулся дымок тлеющей материи и побежали по асфальту кровавые ручейки. Пятидесятый калибр все-таки проложил себе дорогу, превратив пулеметчика в лохмотья.

      Но помимо пулеметчика были у бандитов и другие бойцы. Из каждого окна гостиницы плюнули огнем разномастные стволы, и у Пошты аж глаза разбежались от такого обилия мишеней. Он методично водил длинным стволом винтовки влево-вправо-вверх и стрелял при первой же возможности. Бандиты были достаточно умны, чтобы не высовываться в окна и вести огонь из глубины комнат, поэтому Пошта стрелял фактически наугад.

      Угадывал достаточно часто – то один, то другой ствол после отрывистого треска СВД переставал стрелять. Раскаленные гильзы падали на асфальт. Пошта не ставил перед собой цели перестрелять всех бандитов – главным было отвлечь их внимание от Воловика, ловко, как обезьянка, карабкающегося по винограду. Хорошо, что эта лоза не была ядовитой в отличие от своей инкерманской родственницы.

      Доктор, сменив «Грендель» на «Пустынный орел» – одну гаубицу на другую, чуть поменьше, – участвовал в обстреле гостиницы в роли