Записки из трудовой книжки. Из найма в самозанятость и обратно. Ольга Анохина

Марсель. Имя редкое для Таджикистана. Марсель прекрасно говорил по-русски, по-английски и, кажется, был татарином, но это не точно. Ему шеф платил триста долларов в месяц, неслыханные для Таджикистана в то время деньги. 1993 год. Ливью платил нам из собственного кармана, ему, конечно, Организация объединенных наций платила гораздо больше. Кодекс чести представителя миссии не позволял обходиться без секретаря и переводчика.

      Каждый день я перепечатывала какие-то списки с медикаментами и гуманитарной помощью. В то время в Таджикистане шла гражданская война, пик конфликта пришёлся как раз на 1992-1993 годы. Этим занимался мой шеф, я же основное время проводила в офисе. Иногда забегал Марсель, обычно он сопровождал шефа по его важным делам.

      По пятницам Ливью Ботто водил нас с Марселем в ресторан обедать. В тот самый пафосный ресторан «Таджикистан» рядом с площадью Ленина. Совсем неподалёку был наш офис. За обедом мы болтали, в основном Марсель и Ливью.

      Шеф показывал нам фото своей прекрасной жены, которая была лет на двадцать его моложе, семилетнего сына и говорил, что очень скучает по семье.

      – Olga, you are beautiful today! (Ольга, ты очень красива сегодня!) – говорил он мне, глядя в глаза. И потом сразу, повернувшись к Марселю:

      – Nothing, nothing! She doesn’t even understand compliments! (Ничего, ничего! Она даже не понимает комплименты!)

      Я действительно, очень плохо его понимала, его английский с бразильским акцентом.

      Тем не менее, месяц пролетел очень быстро, расставаться не хотелось, шеф и правда был очень добрый человек. Контракт окончен, Ливью возвращается домой, к семье, а мы с Марселем остаёмся без работы. В последний день мы тепло прощались.

      – Olga, you need a letter of recommendation?! (Ольга, тебе нужно рекомендательное письмо?)

      Я, как всегда, соглашалась невпопад, силясь понять, что мне хочет сказать шеф.

      – Он готов дать тебе рекомендации, они тебе требуются? – лениво перевёл Марсель.

      – Yes, yes, of course (Да, да, конечно), – закивала я.

      – Bulgarian Borislav Ivanov is coming instead of me, would you like to work for him? (Болгарин Борислав Иванов приезжает вместо меня, хотела бы ты работать с ним?) – предложил шеф.

      – Perhaps (Наверно), – задумчиво ответила я.

      – Perhaps?! – почти вскрикнул Ботто.

      – Дурочка, соглашайся, не глядя, – тоном знатока бросил мне Марсель.

      Конечно, я согласилась. С Бориславом было уже не так весело. Он всё время жаловался, что в Душанбе негде купить простой чистой воды в бутылках, а ещё он очень скучал по болгарскому йогурту. В Таджикистане ничего такого не было и в помине. Кефир с местного молочного комбината не могли пить даже местные жители.

      Борислав передал меня «по наследству» молодому американцу с лошадиным лицом, который говорил на чистом американском английском. Ничего не понятно, но это уже никого не волновало.

      Через три месяца после окончания всех контрактов я вышла несказанно богатая, в моем кошельке трепетно шуршали шестьсот американских долларов – три мои годовые зарплаты. Я готова была ехать покорять Санкт-Петербург.