Строптивая мишень. Татьяна Полякова

своему в первую голову. На нем крови – захлебнешься… надо будет, и через тебя перешагнет. Кроме меня, пьяницы проклятой, да вот этого дурачка, у тебя и нет никого.

      – Ну вот, уже не один, – улыбнулся Алексей.

      – Какой с нас толк? Схоронить либо весточку передать… Ты мне лучше про нее расскажи, – резко сменила она тему, ткнув пальцем в мою сторону. – Кто такая, откуда?

      – Познакомились. Пока у вас поживет, а кто да откуда – дело не твое. А ты, Григорий, Соловья найди. Мне две тачки нужны, надежные. Пусть купит.

      – Зачем же… – развел руками Гришка.

      – Купит, – перебил Алексей. – Чтоб все как положено, и доверенность оформит. Денег дам.

      – Сделаем все, как скажешь, – заверил Григорий.

      – Вот и ладненько… Ну, хватит о делах, выпьем.

      – А ты чего не пьешь? – спросила Верка, заглянув в мою чашку.

      – Не пью, и все, – твердо заявила я, чтобы раз и навсегда прекратить поползновения на свою трезвость.

      – И правильно, девонька. Все зло через эту проклятую дрянь. – Верка в чашку уставилась, загрустила и даже как будто прослезилась.

      – Мне бы чаю, – попросила я. – Если есть, конечно.

      – Есть. Ты не смотри, что у нас такой бардак, мы люди не бедные…

      Она поднялась, слегка покачиваясь, и пошла к плите. Алексей с Гришкой разговаривали, а я силилась переварить информацию. Тут Верка поставила передо мной армейскую кружку с крепким чаем – заварка толстым слоем покрывала всю поверхность, так что к жидкости, казалось, не прорвешься. Я мысленно вздохнула, еще раз заглянула в кружку и сказала:

      – Ложку чайную дайте, пожалуйста.

      Ложку дали, заварку удалось потеснить, но легче от этого не стало: кружка нагрелась, а пить с ложки я терпеть не могу. Я начала злиться, но опять вежливо попросила:

      – Можно мне чашку? То есть можно, я из своей в вашу водку перелью?

      Верка моргнула глазами, а я перелила, направилась к раковине и пошарила глазами в поисках хоть какого-нибудь средства, способного отмыть толстый слой грязи с чашки. Но о достижениях цивилизации здесь слыхом не слыхивали. Мысленно чертыхаясь, я попробовала оттереть ее руками и тут поймала взгляд Алексея, насмешливый и как будто одобрительный. Хозяева взирали осуждающе. С их точки зрения, я была чужого поля ягода и доверия не заслуживала. Мне плевать было на их взгляды, я точно знала, что грязь вредит моему здоровью, и решила их попросту игнорировать.

      Где-то через час они захмелели; сначала Гришка стал клевать носом за столом, а потом и Верка. Алексей по очереди отнес их в комнату, на диван пристроил и вернулся ко мне.

      – Неужели мы здесь жить будем? – нахмурилась я.

      – Не знаю, как ты, а я буду.

      – Грязь. Гадость какая. Таракан побежал, я видела.

      – Подумаешь, таракан.

      – Я их боюсь.

      – Привыкнешь. Они даже не кусаются, просто бегают. Хотя, если хочешь, можешь устроиться в гостинице, в президентском номере.

      – Нечестно так со мной разговаривать.

      – А я хвастался, что честный?

      – Давай не