Седьмое колено. Алиса Котова

Неужели, Ариша, и мы такими же были неразличимыми?

      – Неужели, Ариша? – передразнил ее точно такой же голос. – Да ты вспомни, Ириша! И в зеркало посмотри!

      И бабушки, взглянув в зеркало, прыснули в ладоши.

      ***

      Во время обеда близнецы маялись, раскачиваясь на стульях. Есть не хотелось, даже свежий воздух древнего Болгара не прибавил аппетита. Они ерзали и вертелись, как и утром, приковывая к себе взгляды окружающих.

      – Смотри, они уже в ластах, – сказала Мила матери. – Погружаться собрались. Прикол. Пожалуй, я соглашусь на братиков.

      – Хорошенькие? – мама тоже любовалась.

      – Угу, – кивнула Мила. – Жалко, что папа не видит, он бы тоже таких захотел. Я их сейчас сфоткаю и ему отправлю эмэмэской.

      В конце обеда в столовую торжественно зашел знакомый клоун и пригласил всех детей в музыкальную комнату. Близнецы, несмотря на трудности передвижения в ластах, мигом оказались рядом с ним, так и не доев второе.

      Бабушки облегченно вздохнули, глядя, как удаляются внуки…

      – Может, тоже пойдешь, доча? – спросила мама Милу, ожидая услышать гневный отказ: ведь ей уже 11 лет, с малявками играть просто неприлично!

      – Пойду, – неожиданно встрепенулась Мила, – вон туда и Карина пошла, и Альберт, с которыми мы утром познакомились… – И, чмокнув родительницу в щеку, она поспешила в музыкальную комнату.

      – Я буду ждать тебя на палубе! – крикнула вдогонку мама. И вдруг почувствовала себя страшно одинокой в этом мире, среди начинавших хмуриться облаков. Новый белый сарафан, красивый пурпурный маникюр на руках – все, на что она еще пару минут назад любовалась в зеркало, перестало радовать сразу и вдруг – когда дочь оставила ее одну. Поэтому, забрав свою сумку, она переместилась поближе к музыкальной комнате, села в кресло у двери и стала ждать.

      Глава 2. ПО ТУ СТОРОНУ

      – О, небеса! Что за народ я допустил до жизни?! Они убиваются по детям своим и обвиняют меня – МЕНЯ – во всех СВОИХ грехах! – Всевышний вознес перст к небу, призывая в свидетели своего недоумения ангелов, коих скопилось вокруг него великое белокрылое множество. – Меня обвиняют в грехах собственных родителей и прародителей! – продолжал он. – Как неграмотные, честное слово. Сказано же в Библии: расплата за грехи до седьмого колена, а значит, нечего грешить. Или я неправ?

      Ангел, к которому обратился Всевышний, почтительно склонил голову, что могло означать только одно – прав.

      – Вот именно, – кивнул Всевышний удовлетворенно. – Поэтому выключи-выключи – меня этим не проймешь, – замахал он руками на огромный экран на каменной стене. – Я-то знаю, что детишкам – особенно детишкам – у меня будет лучше, чем на земле. И ничего страшного с ними до конца существования не случится, а это значит, никогда не случится. Только покой, уют, моя любовь и покровительство.

      Ангел опять покорно кивнул, склонив голову, хотя и слыл Непокорным. Но подняв голову, он уже не увидел Всевышнего на прежнем месте – тот отправился в преисподнюю проведать грешников.

      В подземелье стояла жуткая жара и смрад. Черная