Подарок для зверя. Яна Смолина

я чуть громче, чем следовало. Марсов остановился, заставляя и нас замереть на месте.

      Он медленно обернулся. Окинув тяжёлым взглядом подчинённых, мужчина сделал шаг мне навстречу:

      – В покушении на жизнь есть одна проблема, – заговорил он, не меняясь в лице. – Убийца не остановится, пока не закончит то, что начал. Теперь ты понимаешь, что удивляться здесь нечему, Василиса?

      Я не отвечала, но и сдаваться не хотелось. Он ждал, что я опущу взгляд, что поддамся его властной, не терпящей своеволия харизме. Но не на ту напал, мишка. К тому же все эти намёки на обман с моей стороны. Они же ничем не обоснованы! Наша встреча – случайность! Как же донести ему это, пока мне не свернули шею? А что, если он и впрямь больной параноик и разговаривать с ним бесполезно? Взгляд у него точно нездоровый. Не бывает у людей такого взгляда. Только у диких животных.

      Марсов выпрямился и обратившись к помощникам, проговорил:

      – Рты закрыли и молча за мной.

      Оба послушно ускорились, оставляя меня следовать позади всей честной компании. А когда мы, собрав поклажу, оказались в вестибюле аэропорта Дубая, я напрочь забыла о своих переживаниях. Ну почти напрочь.

      Я уже бывала здесь, но лишь раз по работе, и мне всегда хотелось вернуться сюда снова. Эмираты, начиная с вокзалов и аэропортов, сразу погружали гостей в свою сказку. Просторные, светлые залы, в которых прямо к потолку тянулись раскидистые пальмы, создавали поразительный эффект сочетания несочетаемого. Яркие и манящие вывески магазинов гипнотизировали и тянули зайти внутрь, потрогать удивительные ткани, вдохнуть ароматы благовоний и парфюмерии, померить украшения.

      Нигде в мире нельзя было увидеть такой замес культур в одном месте. Мужчины в белых кандурах, женщины в хиджабах, накидках и шароварах двигались навстречу полураздетым европейцам, американцам и русским. Азиаты и индусы, в одеянии которых сквозили нотки традиционных национальных костюмов, переходили из одного магазина в другой, шумно разговаривая на своих диалектах. Я не понимала их. Хинди и китайский шли у нас в университете факультативами, но при своих трёх иностранных и одном родном я решила, что не потяну, и со второго курса забросила их изучение. Теперь шла и жалела об этом, жадно вслушиваясь в относительно чуждую мне речь.