Ирма. Виктория Повольнова

незваная гостья остановилась. Она оценивающе пробежалась по моей брендовой пижаме. Задержала взгляд на пушистых белых тапочках с заячьими ушами. (Небось, сама такие же захотела.) А после с выражением полного пренебрежения уставилась на меня.

      Хм, похоже, утро у меня сегодня удастся. Надо на ком-то отвести душу, после полусотни ноющих сообщений от Саши.

      Я спустилась на одну ступень ниже.

      – Ты кто? – с вызовом спросила я, скрещивая руки на груди.

      – А ты кто? Я к тёте Зоюшке пришла.

      – Зои Леонидовны сейчас нет. Она на рынок ушла. Но ты, если чего хотела, можешь через меня передать, а я уже передам ей. Если не забуду, конечно.

      – Ааа, – противно протянула сельская модница. – Кажется, я поняла. Ты одна из тех городских, что должны были приехать к тёте Зоюшке. Никогда не знала, что у неё отчество Леонидовна. Спасибо тебе, впредь знать буду. Видно, у вас так себе отношения, если ты её по имени отчеству зовёшь. От меня она это не требует.

      Господи, эта бесявая девчонка просто какой-то подарок небес. Я увидела, как она за спиной держит какую-то корзинку. Пазл достаточно быстро сложился в моей голове. Уж кем, кем, а глупой я точно никогда не была.

      – Ты, видимо разносчица молока? Зоя Леонидовна, – выразительно произнесла я имя наставницы, – предупреждала, что молоко должны доставить.

      Доставщица пошла красными пятнами от злости.

      – Да как ты смеешь! Я не какая-то там разносчица. Мой папа владелец самой крупной молочной фермой в нашей области. Наше молоко даже в магазинах продают. «Русская душа». Наверняка, известный даже тебе бренд.

      Я сделала вид, что задумалась.

      – Ммм, неа. Прости, но я пью молоко из супермаркетов. Пас-те-ри-зо-ван-ное. Наверняка, даже тебе известное слово. Обычно такое молоко рекламируют на федеральных каналах, а не его разносчики.

      Бум!

      Могу поспорить на свой браслет-гвоздь от Картье, что у деревенской гламурной дивы дым из ушей повалил. Как же было смешно наблюдать за тем, как лихорадочно крутятся шестерёнки в её голове, в поисках подходящего ответа. Но он не находился. Конечно, девочка явно о себе была более высокого мнения.

      На крыльцо вышла Паша. Видно, услышала нашу перебранку.

      – Доброе утро, – мило улыбнулась она.

      Ну, во-от, сейчас всю малину попортит.

      – Вы, наверное, молоко принесли? Зоя Леонидовна о вас предупреждала. Меня Паша зовут. – Напарница спустилась к молокоразвозке и протянула руку для рукопожатия. Но вместо руки в неё почти кинули корзину с молоком.

      Доставщица ушла, громко хлопнув калиткой. Ошарашенная Паша прижимала к себе корзину. Бедная, мне даже жаль её. Получила ни за что.

      Мы вернулись в дом. Она, словно сомнамбула, стала расставлять бутылки в холодильнике. Чувство вины укололо меня. Паша-то, по сути, была здесь совершенно не причём.

      Что-то я какая-то добрая сегодня.

      – Не принимай на свой счёт. Это я её раздраконила.

      – Что ты ей такого сказала?

      – Ничего, – пожала я плечами. – Просто показала, кто здесь, из какого теста слеплен.

      – Но