Потому что (не) люблю. Стася Андриевская

бы обязательно довела начатое до конца, а во-вторых – тогда не родился бы Влад. И как бы там ни было, а эти две жизни однозначно стоили гораздо больше, чем моя изъеденная виной совесть.

      – Да, приеду завтра утром. Только уговор – ты больше не болеешь, да?

      В трубке долгая заминка, сопение.

      – Влад, слышишь меня?

      – А ты какой папа, Алтём или Даня?

      Стиснул зубы, выдохнул.

      – Я Даня, Владюш. Маме телефон дай, пожалуйста.

      Она взяла с задержкой, понимала свой косяк. Впрочем, и я понимал, что сейчас не время качать права.

      – Да?

      – Скинь мне координаты, я завтра утром буду у вас. Сам поговорю с врачом и разберусь с больницей.

      Пока дожидался геометку, перевёл Сашке денег на карту и вернулся за столик.

      – Ну что, может по коням? А то мне часа в четыре утра в область надо будет рвануть.

      – Случилось что? – удивился Кирей.

      Я посмотрел на Маринку. Хоть намёк, хоть тень недовольства или раздражения – и я бы переиграл… Но ей было без разницы, а может, даже, и лучше, если я свалю. И поэтому злился снова я, а она лишь отрешённо разглядывала музыкантов.

      – Непредвиденные обстоятельства по работе. Так бывает. Планирую одним днём успеть.

      Кирея поселили в гостевой на первом этаже. Маринка сразу ушла наверх, мы с братаном ещё немного задержались поболтать, но разговор не шёл. Я невольно думал о том, что вот уеду, и они останутся тут с Маринкой вдвоём… И не мог справиться с этим грёбанным ядом в душе. Вспоминал как оживилась при братане Маринка, танцы их зажигательные, даже его чудо-«профессию» Опять же – может, если бы Маринка была ему просто левой девчонкой, то и мне было бы поспокойнее, но я-то помнил с чего всё когда-то начиналось, и…

      Чёрт. Слышал бы мои мысли Кирей, он бы или поржал, или послал меня на хер. Скорее второе.

      А ещё – я ведь ему слегка сбрехал. И если в своей клятве верности я был уверен, то в Маринкиной… с переменным успехом. Уже четыре месяца как.

      Стыдно признаться, но по началу я так люто параноил от её заморозки, что даже озадачил своего безопасника поводить её незаметно, посмотреть, где бывает, с кем общается. Был почти уверен, что дело в любовнике, но у неё всё неизменно оказывалось чинно – дом-работа, дом-работа. Правда, был там, в «Птицах», один типок, который меня интуитивно напряг – некий иностранчик двадцати семи лет отроду, без регистрации и вида на жительство, человек из ниоткуда, который появился в Центре почти сразу после Маринкиного возвращения из Минвод. Но, во-первых, такие мутные типы появлялись в «Птицах» с завидным постоянством – на то они и жертвы жизненных обстоятельств, что сам чёрт ногу сломит в их личных историях. А во-вторых, когда я на эмоциях всё-таки предъявил это подозрительное совпадение Маринке – получил спокойный ответ, что это вовсе не совпадение, а она действительно познакомилась с ним в лечебнице на Минводах и сама же предложила помощь в «Птицах», и это, если уж мне так интересно, не тайна, а информация, официально записанная в его клиентской карте. «А что, что-то не так?» – как ни в чём не бывало добавила тогда она. А я не стал