Сон о пустыне. Возрождённая кровью. Лекса Эйвери

быстро пришло понимание, что не стоит волновать своих близких новым побегом. Нужно было срочно придумать важную причину для отъезда. К примеру, её вызвали в какой-нибудь университет из-за её заявки. Так она могла бы сказать родителям. Но что на счёт Ричарда? Он просил больше не оставлять его вот так, в неведении. Соврать родителям гораздо проще, чем ему. Точнее, ему врать совсем не хотелось, но и подвергать его опасности тоже.

      Девушка не заметила, как дошла до людной площади. Скорее всего, прошло не менее получаса, и Адиль уже мог проснуться. Она совсем не подумала оставить ему записку, чтобы он не волновался. Приметив магазин на углу, она купила пачку тонких сигарет с ментолом и вышла, собираясь возвращаться домой.

      Быстрого взгляда на толпу хватило, чтобы она резко остановилась. Эфиноя снова увидела ЕГО. Неужели настоящий? Или просто схожий силуэт? По такому, как он, хоть картину пиши. Разве ей могло показаться? Его оголённая широкая спина преследовала её во снах, и даже в рубашке она бы узнала её из тысячи.

      Не умея забывать, как жить дальше? Только разве кто-то способен забыть до конца? Где же она видела эти строки? Это было не так важно, ведь она могла попытаться забыть, но не хотела. Он появился в её жизни внезапно, словно резко начавшаяся гроза на ничего не предвещающем чистом небе. О, она любила грозы. Проблема в том, что исчез он так же внезапно. Точнее, он поступил бы так, если бы она не решилась первой. Она просто не могла остаться. Или же она так думала на тот момент.

      Возможно, её уход был ошибкой. Возможно, стоило остаться и забыть про других. Про тех, кто любит её и ждёт дома. Нет. Она же не бесчувственная машина, чтобы поступить так с близкими людьми. Даже если очень хотелось. Может, ещё есть надежда всё исправить? Ха! И что там исправлять? Придётся сделать слишком много правок. Их отношения нельзя было назвать нормальными. Да и отношений, как таковых, у них не было. Только ненависть. Только страсть. Презрение. Немного доверия. Отчаяние. И что-то ещё…

      Кошмары покидали её изредка, и в те моменты ей снился он. Надежды на то, что он, настоящий, пришёл к ней во сне, таяли, как льдинки, свисающие с крыш весной. Потому что он был слишком ласков. Слишком молчалив. Слишком добр. Слишком… не он. Только его оболочка. Его прекрасная, манящая оболочка. Он улыбался ей, а она ему. И было неважно, что это лишь сон. Лишь красивая картинка, придуманная в её голове.

      Не отчаиваясь, она всё ждала, когда он появится. Он настоящий. Пусть даже во сне. Ведь он же мог. Так почему не приходил? Тогда она вспоминала о расстоянии. О том, что она очень далеко, поэтому ему было бы тяжело прорваться в её сны. Но если бы сильно захотел, разве не пришёл бы? Не прилетел бы?

      Наверняка она просто что-то себе напридумывала. Какую-то трагичную историю любви. Полный бред. Он говорил, как ненавидит её. Как она портит его жизнь. Однако его действия противоречили его словам, и ей показалось, что он испытывает что-то. К ней. Любовь? Слишком высокое слово. Она могла сказать, что любит Ричарда. Но что любит его… Может,