Богатство мага. Александр Молчанов

сне я был телеведущим и брал у Учителя интервью. Но больше всего меня удивило то, что мы разговаривали на ты.

      Разговор у нас шел как бы о психологии, но, как всегда бывает во сне, логика постепенно искажалась и очень скоро мне стало понятно, что мы говорим о магии. И еще странный момент – в процессе интервью мой возраст постоянно менялся. Я то становился двадцатилетним начинающим провинциальным журналистом, то мне вдруг было хорошо за семьдесят, я прямо на глазах седел, лысел и меня начинали интересовать вопросы не захвата и изменения мира, а как бы погреться на солнышке и чтобы меня никто не трогал. Большую часть нашего разговора я забыл сразу же после пробуждения, но один свой вопрос и его ответ я запомнил

      Я говорил о том, что, скажем, бухгалтер может быть эффективным, классным бухгалтером и в двадцать лет и в шестьдесят, а способность творческого человека выдавать классные тексты или классную музыку, она у разных людей очень по-разному меняется в течение жизни. Есть авторы, например, Лермонтов, Джим Моррисон, которые появились, за 3—4 года выдали всё, что им надо было выдать и сгорели: умерли или убили себя каким-то наиболее подходящим для себя способом. А есть авторы, например, Лев Толстой, Гёте, какой-нибудь Сибелиус, которые совершенно спокойно жили длинную жизнь, причем Сибелиус в шестьдесят лет сказал себе: стоп, больше я симфоний не пишу. И после этого спокойно жил себе еще тридцать лет, сохраняя творческое молчание

      И мне интересно, что современная психология говорит о том, как творческому человеку сохранять творческую продуктивность в течение своей жизни. Притом, мы понимаем, что биологически человек меняется – 10 лет, 20 лет, 30 лет, 50 лет, 90 лет – это всё разные люди. Как сохранить творческое долголетие? Грубо говоря, как стать старым мудрецом, но не стать старым мудаком?

      – Ты задал вопрос, который может растянуться не на один час, – усмехнулся Учитель.

      – Хорошо.

      – Есть творцы, есть ремесленники. Ремесленник может жить в любое время, творец может жить в любое время до определённого момента. Что это за момент? Это момент, когда он выходит за рамки мировоззренческой структуры мира, присутствующего сейчас. То есть, если ты подходишь к тем истинам, которые мир воспринять не готов, то мир тебя закрывает. Тот же Сибелиус мог совершенно спокойно понять, что он подошёл к такому моменту и тогда он осознанно сказал себе: «Стоп, я больше ноты не напишу в эту сторону и буду жить счастливо, играя их для себя в голове». А можно действовать, как Лермонтов, как Пушкин, которые вместо того, чтобы творить, они вкладывали душу в творчество. Это очень опасная штука. Мы можем творить из любви, а можем, вкладывая душу. Это не красное словцо, это не метафора, мы действительно начинаем вкладывать душу в то, что делаем. И если мы вложились в несколько серьёзных произведений, и у нас своей души не осталось, мы на этом закрываемся, просто умираем. Ибо всё сказал.

      – Вот как стать старым мудрецом, а не стать старым мудаком?

      – Писать