Остров затонувшего солнца. Павильон желанных чудовищ. Tатьяна Александровна Kоролёва

Он даже жилье ради такого удовольствия сменил, как вышел в отставку, – детектива опередил с ответом юркий, седой как лунь, старичок, невесть как просочившийся мимо стражей порядка. – Прощения прошу, что обеспокоил. Я здешний квартальный староста, в протчее время держу антикварную лавочку и торгую всякой всячиной, а фамилия моя – Накамура.

      – Значит, покойный майор не испытывал стеснения в средствах?

      – Нет. Майор Сога был человек зажиточный, другие здесь не поселяются. Квартал у нас тихий, спокойный, недвижимость в цене.

      – Опросные листы господина Накамуры имеются в материалах дела, – заметил детектив, а старичок расплылся в доброжелательной улыбке:

      – Не грех повторить, если сам господин полковник спрашивает.

      – Вы были коротко знакомы с покойным, господин Накамура?

      – Не сказать, что коротко, единственно, иногда играли в маджонг.

      – Возможно, господин Сога упоминал при вас, что серьезно болен или страдает от любовных затруднений?

      – Ничего такого не было. Выглядел он вполне здоровым и крепким. С чего ему болеть? Жил он не по годам умеренно.

      – Спасибо, господин Накамура, что нашли время заглянуть, – полковник вежливо поклонился старосте. – Ваши пояснения очень ценны для следствия. Пожалуйста, задокументируйте эти сведения, лейтенант Такэда.

      Старичок смерил лейтенанта неожиданно живым и проницательным взглядом, а затем словоохотливо объяснил:

      – Мне не в тягость заглянуть, я живу по соседству, – и добавил: – Значит, дозволяете впустить сюда девчушку? Оне очень просятся!

      – Какую девчушку? – не понял полковник.

      – Ту самую юную госпожу, которая нашла покойника. Закричала – ужас как! Я прямо вскинулся. Думаю, с чего бы? Господин майор не имел привычки водить девиц к себе домой. Прибежал, а здесь такие дела творятся, полицию вызывать пришлось…

      – Это вы пригласили свидетельницу, детектив?

      – Боюсь, что нет.

      – Так она сама пришла. Хочет оставить подношения для поминальной службы по господину Сога, – объяснил староста, совершенно проигнорировав гримасу раздражения, перекосившую лицо полицейского. – Ведь такое не возбраняется?

      К удивлению лейтенанта, наслышанного о строгом нраве полковника Китаока, последовало разрешение.

      Мужчинам пришлось потесниться, чтобы освободить достаточно места для девушки, действительно очень миловидной. Ее волосы были собраны в сложную дамскую прическу, для которой девушка выглядела слишком молоденькой. Она, наверное, только-только школу окончила и очень смутилась, столкнувшись с таким количеством официальных лиц. Ее пальчики подрагивали, когда она протягивала полковнику лаковую коробочку с рисом и конверт, перетянутый траурной тесемкой.

      – Примите, пожалуйста, это на благовония…

      – Господин Сога был вашим добрым знакомым?

      – Он был армейским сослуживцем моего