Осколки жизни. Сборник рассказов. Ибратжон Хатамович Алиев

надписи, но эти надписи были сделаны пылью, поскольку на протяжении долголетнего срока работы те иллюстрации просто выгорели на поверхности экранов, постоянно заряжая их электрическим потенциалом, где и накапливалось больше всего пылинок.

      Машины всё также безмолвно стояли на дорогах или припаркованные на обочинах, на первых этажах домов полуразрушенными оставались десятки магазинов, гигантских гипермаркетов, в коих уже не работали электрические наблюдатели, книги на полках за огромную цену ныне с пожелтевшими страницами могли браться за бесплатно. Одежда невероятно дорогая от самых лучших брендов ныне проела моль насквозь, из-за чего на их поверхности были десятки различных дыр. Цвет уже стал не таким ярким и кислотным, а бледным и меланхоличным. Гладкая плитка, по коим могли постукивать острейшие каблуки моделей теперь не могли отразить ничего, они покрылись трещинами и пеленой старости так, что мало кто мог в этом вообще отличить ту былую гладкость. Потрескались окна каждой из витрин, были пустыми кассы, были сломаны высокие лампы и чуть ли не были разорваны системы кондиционирования.

      Не сладко пришлось и аптекам, где сотни красивейшим образом разложенных лекарств так, словно увидев их как интересную рекламу посетители захотят приобрести, теперь лежали рассыпанными по полу, растоптанные и все с явно прошедшим сроком годности. Будки, в которых готовилась уличная еда уже давно покинуты посетителями, но повара «верные своему делу» остались там и теперь сами кормили тараканов, коих насчитывалось тут тысячи. Они бегали по покрытому плесенью хлебу и сыру, который наверняка гурманы могли оценить, а биологи выделить драгоценный пенициллин. Кетчуп и майонез стали настолько кислотными, что из них выходили зловонья, не говоря уже о «вчерашних» приготовленных блюдах – мясе, помидорах, огурцах и тонне зелени, приправленный соусом и обвёрнутые в турецкую лепёшку. Десятки таких старейших произведений кулинарии ныне гнили.

      Дорогие и богатые салоны красоты, невероятно красивые турецкие, французские, иногда узбекские рестораны находились в невероятном упадке. Некогда красивые блинные были разрушены с их чудовищно наглыми посетителями, которые всё ещё были здесь – упали лицами в свои дьявольски дорогие кофе, кои поглотили их прогнившие волосы и в которых ещё плавали выпавшие, начавшие растворяться глаза. Где-то всё ещё оставались надписи «аренда» и телефонный номер, написанный так, что казалась эта такая доступная радость, когда же такое мог позволить себе или уже обогатившийся богач или обычный человек, но за огромные долги, которые он, разумеется, не мог уплатить после чего приходилось завершать свою жизнь, как те молодые люди, что ныне покачивались на ветру, коих было видно из окон или на ближайшем столбе. Интересно, что даже завершить свой жизненный путь для них было не дешёвым удовольствием, учитывая все эти интересные обычаи, традиции, красоты