Владыка Пустоты. Михаил Беляев

я поднял взгляд на мнущуюся у двери служанку. Отчего-то покраснев, она опустила взгляд.

      – Подойди.

      Она встала передо мной, теребя краешек передника. Ну что за прелесть! Обожаю смотреть, как она смущается.

      – Полина.

      – Да? – прошептала она.

      Я устало поднялся с кресла и приобнял девушку, втягивая легкий аромат духов у её шеи.

      Ох, всеотец. Из постели бы не выпускал эту девчонку.

      Выпрямившись, я посмотрел в её большие глаза и приблизился, почти касаясь носом лба служанки.

      – Я хочу, чтобы ты для меня кое-что сделала.

      Девушка подобралась, закусив розовую губку, и кротко кивнула.

      – Я готова…

      С улыбкой выпустив её, я прошел к креслу и открыл свою сумку с вещами. В нос ударил терпкий запах пота и грязи. Пошарив внутри, я выудил пачку купюр и протянул ей.

      – Через три дня поезжай в город и сделай всё так же, как в прошлом месяце. Ты помнишь, как надо сделать?

      Побледнев, она завернула смятую пачку в передник и энергично покивала.

      – Пока спрячь их у себя. Перед тем, как ехать, зайди ко мне – я дам остальное. Всё, беги.

      – Доброй ночи, княжич! – снова поклонившись, она вышла из комнаты, а я стёр с лица привычную улыбку и опустился в кресло. Вытащил из скрытого ящичка в столе серебряный поднос, зажигалку и пистолетный патрон.

      Отделив ножом пулю, высыпал порох на покрытый жжёными пятнами поднос и чиркнул зажигалкой. Вспышка – и тонкая струйка дыма поднялась к потолку, разнося такой знакомый и успокаивающий запах пороха по комнате.

      Наконец-то…

      Я закрыл глаза и, сделав глубокий вдох, расслабленно вытянулся в кресле.

      – Отец, – мои пальцы сжали толстую кожаную обложку кодекса. – Я всё перепробовал.

      Я не знал, как отец овладел кодексом – он был с нами всегда, сколько себя помню. До того самого дня, когда опричники ворвались в наш дом.

      В ушах снова загудели их крики: "Смерть роду, предавшему Империю!".

      Но отец не предавал.

      Тридцать лет его безукоризненного служения кончились в один день – когда во дворец ворвались мятежные солдаты и попытались устроить переворот. А дальше всё происходило очень быстро.

      Жестокое подавление мятежа. Сбор Великих Князей и старших родов. Обвинения, доказательства. И неминуемая кара. Но истинные заговорщики – те, кто на самом деле стоял за попыткой переворота, так и остались в тени. А десяток древних родов, включая наш, смели в одну ночь.

      Трёхсотлетняя история Вайнеров едва не оборвалась.

      Родителей убили, наш особняк сожгли, земли разграбили. Род обложили непомерным налогом за предательство, а нас лишили всех привилегий. Меня же на долгие десять лет отправили в суворовское училище.

      – Я все исправлю, отец, – прошептал я, сжимая кодекс. – Верну Есеню, найду заговорщиков, подставивших вас с мамой. И как только они скажут правду, Император восстановит честь нашей семьи. Клянусь.

      ***

      "Княжич…"

      Тихий, бесцветный голос, казалось, шёл со всех сторон.

      Я стоял по щиколотки в прохладной