Последнее королевство. Бледный всадник (сборник). Бернард Корнуэлл

решительно произнес Кьяртан. – Придет время, он славно послужит тебе на веслах и будет сражаться в клине.

      – Он меня оскорбил.

      – Он не хотел ничего дурного, господин.

      – Он меня оскорбил, – хрипло повторил Рагнар. – Он видел наготу моей дочери и показывал ей свою.

      – И был за это наказан, – проговорил Кьяртан, недобро поглядев на меня. – Пролилась кровь.

      Рагнар резко взмахнул рукой, и ореховые ветки полетели на землю. Это явно был его ответ, которого я не понял, зато понял Кьяртан, и Рорик тоже: наклонившись ко мне, он зашептал:

      – Это значит, что теперь отец Свена должен сражаться за него.

      – Как это?

      – Они обозначат ветками круг на земле и будут биться внутри.

      Но никто не двинулся, чтобы выложить ветками круг. Вместо этого Кьяртан ушел в дом и привел Свена, который вышел, хромая, с перевязанной правой ногой. Он казался до смерти напуганным, и неудивительно: Рагнар и его дружинники явились во всем блеске – сияющие воины, викинги.

      – Говори, что должен, – велел Кьяртан сыну.

      Свен посмотрел на Рагнара.

      – Я прошу прощения, – пробормотал он.

      – Не слышу, – оскалился Рагнар.

      – Я прошу прощения, господин, – сказал Свен, дрожа от страха.

      – Прощения за что? – спросил Рагнар.

      – За то, что сделал.

      – И что же ты сделал?

      Свен не нашелся что ответить, вместо этого зашаркал ногами и опустил голову. Темные тени поднялись с далекого болота: два ворона летели в долину.

      – Ты поднял руку на мою дочь, – сказал Рагнар. – Привязал ее к дереву и сорвал с нее платье.

      – Только наполовину, – пробормотал Свен и в довершение своих страданий получил от отца тяжелую затрещину.

      – Игра, – обратился Кьяртан к Рагнару, – то была просто игра, господин.

      – Ни один мальчишка не смеет играть в такие игры с моей дочерью, – заявил Рагнар.

      Я редко видел его разгневанным, но сейчас он был именно таким, мрачным и суровым. Жизнерадостный человек, чей смех эхом отдавался по всему дому, исчез без следа. Он спешился, выхватил меч, свой боевой меч – Сокрушитель Сердец – и направил на Кьяртана.

      – Что? Ты оспариваешь мое право?

      – Нет, господин. Но он хороший мальчик, сильный, работящий, и славно послужит тебе.

      – Он видел то, чего не должен был видеть.

      Рагнар подкинул Сокрушитель Сердец, а когда меч перевернулся, сверкая на солнце, поймал его за рукоять. Теперь он держал оружие так, как держат кинжал, а не как меч – развернув клинком к себе.

      – Утред! – От этого окрика я вздрогнул. – Он сказал, что сорвал платье только наполовину. Это правда?

      – Да, господин.

      – Значит, полагается и половина наказания, – проговорил Рагнар и ударил рукоятью меча прямо в глаз Свену.

      Рукояти наших мечей были тяжелыми, иногда украшенными камнями, но какими бы красивыми они ни были, они все равно оставались увесистыми кусками металла.