Ледяной трон. Ирина Эльба и Татьяна Осинская

карался соответственно его тяжести. Впрочем, грань дозволенного я знала и старалась ее не переступать. Но иногда сделать это было очень сложно, особенно когда на моем пути вставал зазнайка Тан.

      Аристократов он не любил люто и по большей части из-за того, что сам являлся бастардом. Его отец – Рикар ал Тан – был маркизом, владеющим небольшой территорией в заливе Сапфирового моря. Рыбный промысел помог ему сколотить неплохое состояние. Как в его дом попала южанка, ставшая матерью Ларена, доподлинно неизвестно. По одним слухам, она была служанкой в доме маркиза, по другим – наложницей. После рождения сына ее отправили обратно на родину, а мальчика пристроили сначала в храм Интара, а затем в военную академию, где он и изводил меня вот уже третий год.

      – Поглядите, кто почтил своим присутствием наше скромное общество! – раздался насмешливый голос, когда я уже стояла у раздаточного стола.

      – А я погляжу, ты успел соскучиться? – усмехнулась я в ответ, глядя на рыжего полукровку. – Любуйся, пока я добрый! Разрешаю даже сделать морозный рисунок на память, если так сильно тоскуешь. Только, чур, без непотребств на него!

      По залу прокатилась волна кашля и еле сдерживаемого смеха, а вот самому Ларену было не до веселья. Покраснев от злости, что на смуглой коже смотрелось весьма экзотично, он поднялся с места и двинулся в мою сторону, явно надеясь хотя бы в этот раз почесать кулаки. Меня всегда удивляло, что, начиная первым, Тан злился и стремился отомстить, встречая достойный ответ. Альдарин говорил, что все лайры ненавидят в других свое отражение, поэтому просил сдерживаться и не дразнить «зверя».

      А я и не дразнила, я всего лишь платила ему той же монетой, но судя по реакции будущего разведчика – Дар был прав: получая удовольствие от издевок над другими, Ларен не желал слышать в ответ не менее обидные шуточки. Как только из шутника он превращался в предмет насмешек, то начинал распаляться.

      Из этих наблюдений я сделала немаловажный вывод: лучший способ кого-то вывести из себя – это продемонстрировать ему скверные черты его характера. У Тана они проявлялись в издевках, которые порой переходили границы дозволенного. Оскорбляя меня, Ларен нарывался на ответное оскорбление и тут же заводился, но больше всего его злило мое спокойствие, и он переходил от слов к кулакам.

      – Опять? – устало вздохнул брат, становясь на пути Тана.

      – Отойди, – прошипел «обиженный», сверля меня взглядом.

      – Ты сам нарвался, так что нечего теперь демонстрировать оскорбленную невинность, – хмыкнула я и с удовольствием захрустела стеблем редаса.

      – Кай, ты специально? – пробурчал Оли, пытаясь оттеснить меня к нашему столу.

      – Он первый начал!

      Меж тем верный враг снова и снова пытался обойти препятствие в виде Ная и Дара, которым не сильно уступал в росте и развороте плеч. Да уж, если Тан до меня когда-нибудь доберется, мало не покажется.

      – Трус! – наконец