Ромашка для Горыныча. Юлианна Клермон

за косяки, не давая протолкнуть себя дальше, и без остановки визжу.

      – Саня, заткни ей рот! – слышу сквозь собственный визг.

      – Да пошёл ты… Лучше руки ей отцепи! Впилась как клещ! – пыхтит Саня и пытается разжать мои пальцы.

      – А-а-а! Помогите!

      Да блин, оглохли все, что ли? Или всем по фиг? Второе вероятней.

      Чувствую, что руки слабеют, и я постепенно сдаю позиции. Получив ощутимый тычок в спину, вскрикиваю, разжимаю пальцы и с размаху влетаю в комнату.

      Это конец!.. Сейчас они войдут следом, и всё!..

      Сжимаюсь как пружина и разворачиваюсь, чтобы подороже продать свою невинность… и застываю.

      Дверь открыта нараспашку. В коридоре, прямо напротив входа, засунув руки в карманы джинсов и вальяжно покачиваясь с пятки на носок, стоит тот самый мажор, за которым мы с девчонками следили из окна.

      – Вы чё, перваки, вконец охамели?

      Смотрит на парней расслабленно и тянет с ленцой, но у меня впечатление, что это Каа сейчас смотрит на бандерлогов. Давит на них своей мощью. Не внешней, хотя он достаточно высокий и жилистый, а какой-то внутренней, что ли. От этой скрытой угрозы вдруг становится нечем дышать.

      Парни резко схлопываются, мнутся.

      – Да мы пошутить хотели, – гундосит Тарас, а сам жмётся ближе к стене.

      Блондинчик вообще пытается прикинуться ветошью и не отсвечивать.

      – Эй, мала́я, парни пошутили. Зацени?

      Он поворачивается ко мне, а меня уже реально трясёт, я сама себя бандерлогом ощущаю под этим взглядом. Тяжёлый, подавляющий. Светлые брови на переносице сведены, глаза по цвету грозовое небо напоминают. Сейчас только молнии полыхнут, и землю накроет конец света.

      – Вали отсюда, если не хочешь стать начинкой для сандвича, – грозно цедит блондин.

      – Чего? – растерянно хлопаю глазами.

      – Того!

      Он внезапно усмехается, оглядывая меня с головы до ног.

      – Или ты у нас ещё ромашка и не знаешь, что делают половозрелые особи за закрытой дверью?

      Сначала не понимаю, о чём говорит мажор, но, когда до меня, наконец, доходит, вспыхиваю, резко отвожу взгляд и бочко́м пробираюсь к выходу. Не поднимая головы, проскальзываю между парнями и со всех ног мчусь на кухню.

      – Эй, ромашка! – несётся в спину. – А спасибо?

      Торможу только у дверей кухни и оглядываюсь. Придурков не видно, а мажор всё там же. Стоит, даже шага в сторону не сделал. Руки в карманах, взгляд пристальный, изучающий.

      Сглатываю комок в горле. Ну точно Каа! Чего ждёт-то?

      – Спасибо! – шепчу одними губами и ныряю в кухонный проём.

      Подальше от всяческих Штепселей и Тарапунек!

      И ещё дальше от завораживающего взгляда этого мажора!

      Глава 2

      На кухне столпотворение. Шум, гвалт. Какие-то девчонки прямо у входа беззлобно переругиваются с парнями. Все раковины и газовые плиты заняты. Там что-то моется, споласкивается, варится, жарится, шипит.

      Почти все студенты заселились сегодня после обеда, поэтому и собрались на кухне практически одновременно.

      Обвожу взглядом помещение.