Цветы, обагрённые кровью. Дмитрий Ямилов

касательно семьи Мажорти, – сказал Эвески. – По просьбе комиссара Санда. Прошу вас, это действительно важно. Только, пожалуйста, не перебивайте меня.

      Детектив недовольно вздохнул. Эвески подождал некоторое время и, убедившись, что его слушают, начал рассказ.

      – Сеарит – это не просто сердце мировой торговли, но и желанный кусок для всех, обладающих властью. Каждый правитель, начиная от мелких королей земель Дрелеса и заканчивая самим Императором Аурвальской Империи – все они, так или иначе, жаждут подмять город под себя. Это им долгое время удавалось, ведь почти за тысячу лет своего существования Сеарит множество раз переходил из рук в руки путём осад, восстаний, дипломатических и экономических захватов.

      – Я в курсе истории города, лейтенант, – проворчал Гонт.

      – Но чего вы не можете знать – потому что об этом сейчас не говорят – так это то, что тот Сеарит, каким мы его видим сейчас, был основан предками Мажорти. Их семья правила здесь задолго до основания Совета Десяти. Разумеется, официально, Мажорти давно уже сложили свои полномочия. Тем не менее многие старожилы помнят, кто был истинным хозяином Сеарита.

      – Ваши слова похожи на бред.

      – Нисколько – иначе Совет Десяти не стал бы терпеть такое одиозное семейство на своей территории. Это практически нерушимый союз. Ни один уважающий себя патриций города не восстанет против действий членов Совета, пока Мажорти поддерживают их решения. А Мажорти, в свою очередь, могут быть уверены, что их интересы будут учитываться Советом Десяти.

      Гонт потёр висок и покачал головой.

      – Зачем тогда разводить весь этот ненужный фарс вокруг семьи? Зачем вся эта таинственность?

      – Вы явно не разбираетесь в политике, мастер Гонт, – засмеялся Эвески, но быстро осёкся под пристальным взглядом детектива.

      – Если я в чём-то и не разбираюсь, но ради выполнения задачи пойму, – сухо сказал Гонт.

      – Прошу прощения, я не хотел задеть вас…

      – Довольно. Есть ещё что-нибудь, что мне следует знать?

      – Мажорти очень влиятельные люди – и столь же преисполнены гордыней. Они привыкли, что их распоряжения выполняются безотлагательно и без пререканий. Поэтому я прошу вас, ради себя и нашего дела, не провоцируйте Мажорти на гнев.

      Гонт тяжело вздохнул – это работёнка нравилась ему всё меньше и меньше. За разговором они, наконец, покинули пределы городской черты и сейчас двигались прямо по мостовой, в сторону лесного заповедника.

      «Вот, значит, где поместье», подумал Гонт. Вокруг Сеарита было не так много лесов, и все они были чьей-то собственностью. Лейтенант, слишком увлечённый болтовнёй о семье почтенных аристократов, продолжал увещевать Гонта о важности их миссии. Детектив взглянул на просеку со своей стороны. Его лицо побледнело.

      Неподалёку от дороги у края леса шла одинокая белая фигура. В густом утреннем тумане она казалась почти нереальной, эфемерной – словно движимый мираж. Фигура смотрела в сторону брички, подняла руки к небу и упала на землю.

      – Эвески, останови