Призраки будущего. Янина Хмель

Теперь я смотрела на неё, а она отвернулась. Я рассматривала её профиль с чёрной родинкой на щеке. Волосы она почти всегда убирала в пучок на макушке, лишь несколько коротких прядей спускались по вискам.

      – Думала, что смелая, пока не встретила тебя.

      Что такое любовь, когда тебе восемнадцать? Наверное, самое искреннее чувство, которое ты когда-либо испытаешь в жизни. Потом уже слишком много понимаешь, чтобы поддаться первичной эмоции, которая захлёстывает тебя, когда ты рядом с возбудителем. Саша была возбудителем моей эмоции. И эта эмоция была первой, и потому самой искренней. Я убеждала себя, что она – мой самый лучший друг. Подруга. Человек, который знает обо мне столько, сколько не знает никто другой. Но когда она находилась рядом, в моём животе каждый раз взлетали мотыльки. Они летели на свет, и этим светом была Саша.

      Мы никогда не говорили о чувствах. Нам было хорошо проводить время вместе. Мы много разговаривали. И много молчали. Когда с Сашей флиртовали парни, она искусно отвечала на флирт. Я нервно покусывала щеку, чувствуя привкус ревности во рту. Пыталась уловить мысли Саши в этот момент, но в её голове было тихо. Она научилась прятать свои мысли от меня, хоть я и пообещала сначала стучаться, прежде чем заглянуть к ней в голову, но иногда не сдерживала своё обещание.

      – Ты злишься? – спросила Саша, когда от нас отошёл очередной воздыхатель.

      – Нет, – слишком резко ответила я.

      – Ты злишься! – усмехнулась она.

      – Потому что не понимаю, что между нами! – вырвалось у меня.

      – Между нами? – уточнила Саша, склонив голову набок.

      Я отвернулась, быстро заморгав. Отчего-то к глазам подступили слёзы.

      – Поговори со мной, – попросила Саша, положив руку мне на плечо.

      Я молчала.

      – Соня…

      – Я не хочу тебя ни с кем делить, понятно! – призналась я.

      – Я же не вещь…

      Я не смотрела на неё, а по голосу было не понятно, какие эмоции она испытывает – она всегда была спокойной, как будто ничего не могло вывести её из себя. И в голове её по-прежнему было тихо.

      – Я знаю, – тихо отозвалась я.

      – Ты для меня самый близкий человек. Ближе тебя у меня никого нет. Но я не хочу, чтобы у этой близости было объяснение. Ярлык. Понимаешь? – Её голос ни разу не дрогнул, пока она говорила, а ладонь по-прежнему лежала на моём плече, отчего я только больше нервничала.

      – Надеюсь, ты пригласишь меня быть подружкой невесты, – фыркнула я, закатывая глаза.

      Саша рассмеялась.

      – Глупышка! Я никогда не стану чьей-то женой.

      Бывали дни, когда я намеренно отстранялась от Саши. Не писала. Не звонила. Не отвечала. Убеждала себя, что чем дальше мы друг от друга, тем лучше. И ей. И мне. Но при этом я не могла ничего делать. Ни о чём думать. В висках стучало её имя.

      Я пыталась загрузить себя мыслями о мести и о Викторе, представляя его лицо из воспоминаний Дианы, о семейном проклятии и о силе четырёх стихий, которая скоро будет во мне, но не могла сосредоточиться.

      Вот почему Саша была не только моей силой, но и слабостью.

      – Что тебя тревожит? – допытывалась Диана. Она всегда тонко чувствовала