В глубинах неба. Станислав Цыбульский

выход к Кольцу уйдет не меньше трех часов. Я, конечно, знал об этом, но в первые минуты не смог сдержать раздражения. Насколько же огромен Юпитер! Мысленно обругав себя, что не сделал этого раньше, и уже не ожидая ничего хорошего, вывел на экран расчет полета и выругался: двадцать шесть часов! Двадцать шесть! Да, прямая траектория вывела бы меня к нужной луне часов за двенадцать при хорошем ускорении, но космос не любит прямых линий, о чем на самом деле очень легко забыть. Нет двигателя настолько компактного и экономного, чтобы помог двигаться по прямой с постоянным ускорением. Космос требует компромиссов, он не терпит знака равенства между «дешево» и «быстро».

      Вот и сейчас челнок поднимется над Юпитером и начнет погоню за Ио, ближайшим спутником, чтобы тот выдернул его на более высокую орбиту, потом выше и выше… Черт! Человеку, привыкшему к жизни у внутренних планет с их низкими орбитами, такое тяжело представить, но Ио в полтора раза дальше от атмосферы Большого Ю, чем Луна от Земли!

      Нейронка, управляющая челноком, отозвалась сразу, но изменить маршрут отказалась наотрез, как и отменить сам полет. Она приводила расчеты, из которых ясно следовало: в данный момент возвращение займет почти столько же времени, сколько уйдет на полет по уже заданной траектории.

      Орбитальная механика всегда вызывала у меня страшные головные боли. В прочем, как и у любого выросшего на поверхности твердой планеты. Следующие полчаса я потратил на изучение кривой полета и попытки разобраться в них. Одним из мест, которые я собирался посетить в рамках расследования, была Европа, и электронный пилот нехотя согласился, что можно внести небольшие коррективы, чтобы оказаться у шестой луны Юпитера. Закончив с изменением маршрута, я посмотрел на неутешительный результат в одиннадцать часов. Оставалось только потратить это время с пользой.

      Для начала я связался с Войцехом. Тот доложил, что как раз направляется в мастерские для общения с работягами, и только рассмеялся, когда я рассказал ему, как облажался с полетом на орбитальную лабораторию.

      – Тут у нас любой в курсе, как оно работает! Когда ты сказал, куда собираешься, я начал планировать выходные, ха-ха!

      Он улыбался с виртуального экрана, и мне захотелось хорошенько влепить себе по лицу за собственную неосмотрительность. Я выпадаю из активного расследования почти на сутки! А он продолжил, сам того не замечая, размазывать меня:

      – А что? Считай, разберусь в мастерских, и два дня свободны!

      – Стоп… Какие два дня? Двадцать два часа на полет в обе стороны, и там сколько-то времени.

      Я уже начал подозревать, что с этим чертовым полетом сел в огромную, как Юпитер, лужу. Спешно вызвав данные по Европе, я с опозданием начал изучать специфику океанических станций, когда Войцех с недоверием спросил:

      – Погоди, ты что, не знал?…

      – Нет. – Я как раз открыл описание спуска к придонным станциям. – Значит, придется накинуть еще часов двадцать на спуск-подъем и опрос свидетелей.

      Войцех