Посланники Нибиру. Евгения Кретова

дочь. Их отношения с матерью предполагают определенный уровень доверия, поэтому женщина позволила дочери самостоятельно принять решение – общаться с отцом или нет, как часто общаться и в каком контексте. Никакой семьи я не вижу. И твоих попыток ее создать, к слову, тоже… Запереть девочку на «Тольде» – не лучшая твоя идея.

      Последнюю фразу он сказал после непродолжительной паузы, чтобы она прозвучала не так удручающе грустно и болезненно.

      – Но я их люблю. И Грету, и Семаль.

      Признание далось легко. Оказывается, оно давно жило в его душе. Чтобы вырваться наружу, ему потребовался незначительный толчок. Им стали слова друга-землянина.

      Анатолий улыбнулся:

      – Вот об этом тебе и стоит дать сигнал им обеим.

      – Что, прямо так и сказать?

      Духов закатил глаза:

      – Боже мой, какой ты, в сущности, чурбан!.. Нет, конечно, разговоров не достаточно. Они должны понять, что дороги тебе, что они – твоя семья и ты больше не одиночка, понимаешь? Не достаточно говорить, в делах любви нужны поступки.

      – Поступки, – повторил Теон. – Я боюсь, Анатолий. Ты можешь назвать меня сумасшедшим, но Филин все еще на свободе. Я готов руку себе отгрызть, лишь бы Грета и Семаль не оказались в его руках. И если мне для этого нужно будет запереть их на всю жизнь, настроить против себя, я сделаю это.

      Духов долго смотрел на него. Тиль Теон никогда не позволял себе эмоции. Как начальник криминальной полиции он был максимально хладнокровен даже в самые сложные моменты. Сейчас Филин добился главного – заставил его нервничать. Оглядываться по сторонам и совершать ошибки. Этими ошибками Филин непременно воспользуется.

      – В морщинках волн ты не увидишь истину, – проговорил, наконец.

      Теон снова поморщился:

      – Опять ты со своими аллюзиями… Без них тошно.

      Духов встал.

      – Это не аллюзии. Это вековая мудрость моего народа. Мудрость, которую твой народ тоже наверняка имел, но в гордыне научно-технического прогресса растерял. – Он направился к двери, но остановился у входа, решившись все-таки сказать то, что вертелось на языке. – Тиль, страх – плохой советчик. А ты боишься. Мой тебе совет – успокойся и посмотри на ситуацию трезво: нет никаких сигналов, что Филин жив, что он не оставил мысль о мести тебе. Но даже если это так, если он поджидает за поворотом, ты, удерживая Семаль на коротком поводке и разрушая собственную жизнь, сам становишься оружием в руках Филина. Заставив бояться, он уже тебя победил…

      Глава 10. Захват

Борт фрегата «Концор»

      Первое, что увидел Сыырхад, войдя в медблок, это тело клириканки. Девушка лежала на полу, неудобно подвернув под себя ноги и неестественно склонив голову к плечу. Широко распахнутые глаза с удивлением смотрели на вошедшего, будто спрашивая, зачем он это допустил. Сыырхад не раз видел смерть, но такую беспощадную и напрасную – впервые.

      – Зачем? – он свел брови в суровую линию и кивнул на убитую.

      Филин пожал плечами:

      – Это