Драгоценная. Ирина Эльба и Татьяна Осинская

себя чувствуете, госпожа? – пролепетала Улька, снова протягивая мне лед.

      – Странно чувствую… – честно призналась я и, пока говорила, заглянула под одеяло.

      Платья на мне не было, только плотная ночная сорочка с воротником под самое горло, застегнутая на все пуговички. Чудеса, не иначе!

      – Простите, госпожа, но нам пришлось вас раздеть. Вы столько времени пролежали в мокрой одежде на холодных камнях…

      Я удивленно смотрела на девочку, пытаясь вспомнить, что делала мокрая на камнях. Последнее воспоминание было о прощании с этим злополучным местом с палубы пиратского судна. Не успела я озвучить роящиеся в голове вопросы вслух, как в помещение вошел льер Сельтор.

      – Дитя, сходи на кухню и попроси сделать для меня и нашей гостьи чай.

      – Слушаюсь, господин! – пролепетала малышка, и в следующее мгновение ее и след простыл. Улыбнувшись такой исполнительности, я перевела взгляд на хозяина дома.

      – Благодарю за проявленные внимание и заботу, льер.

      – Не стоит, лия. Это – мой долг как радушного хозяина.

      – Расскажете, как я оказалась в замке?

      – Всенепременно. Но позвольте сначала представиться – льер Лазар Сельтор. А как я могу к вам обращаться?

      – Лия Армель Шанталь, дочь тара Озерского.

      – Мое почтение, лия Шанталь, – улыбнулся новый знакомый и немного неловко поцеловал протянутую руку.

      Мы едва сдерживались, чтобы не рассмеяться, тем самым окончательно презрев правила этикета, но ситуация действительно выглядела комично. Худощавый льер Сельтор в свободной рубашке синего цвета, расстегнутой на две пуговицы, и домашних брюках. Как выглядела я – страшно было подумать. И при этом пытаемся соблюсти дворцовые правила вежливости и приличий. Вот что значит воспитание!

      – Итак, лия, что касается истории вашего появления в замке. Честно говоря, я и сам не совсем понял, что произошло. Сидел в кабинете и корпел над бумагами, когда за мной прибежали слуги. Вас нашли на берегу, без сознания. По всему выходило, что вы спрыгнули с корабля и доплыли до острова… А вот зачем – поведайте мне сами.

      – По правде, я ничего из этого не помню. Лишь момент, как стояла, держась за фальшборт, а потом клеймо начало гореть огнем и… темнота.

      – Клеймо?

      Рассказывать об этом совершенно не хотелось, тем более человеку, которого едва знала. Но сказанного не вернешь, так что остается только отвести глаза и промолчать в надежде, что льер Сельтор поймет мое поведение. Увы, не понял…

      – Лия Шанталь, прошу, не смущайтесь меня. Я искренне хочу помочь.

      – Сомневаюсь, что это в ваших силах.

      – И все же попробуйте довериться. Тем более есть у меня некоторые подозрения относительно вашего «клейма». Это ведь отец его поставил, не так ли?

      – Да, – вынуждена была согласиться я.

      – И если исходить из вашего заявления, что клеймо