Марина Хемингуэй. Олеся Кривцова

плохо, ответ отрицательный. Самый плохой знак, иногда предвещающий смерть.

      Чтобы гадать на дилогун, требуется новый уровень посвящения – бабалориша. Как я поняла, Марина его так и не прошла, но кусочки кокоса, раковины и книжку сохранила.

      Я не удержалась от того, чтобы опробовать оба оракула, сверяясь с инструкциями. Надо было сесть на пол, подстелив коврик, на столе это не делается. Странные ощущения.

      Мне вдруг стало понятно, почему в домах сантерос день начинается с уборки. Иначе садишься – и сразу видно, где пыль скопилась, куда закатился карандаш или еще какая-то мелочь. Очень отвлекает, да и вообще не дело. Пришлось встать и тщательно подмести. А что делать, любой оракул требует уважения. Вот так и начинается дисциплина.

      Что ж, нужно ли мне разбираться в истории Марины Хемингуэй? Половинки кокоса ответили утвердительно: выпал мир – алафия. На этом простые вопросы кончились, как и простые ответы. Я убрала скорлупки в сторонку и бросила раковины. Это оказалось сложнее, часть улетела за пределы коврика, и пока я их собирала, забыла, какими сторонами они лежали. Нормальный бросок удался только с третьего раза, да что толку? Я нашла соответствующий стих в книжке, но он выглядел полной абракадаброй. Хоть сто раз брось эти ракушки, ничего не поймешь. Все-таки непосвященный может больше усложнить себе жизнь, чем облегчить, если будет соваться куда не надо. Ладно, спасибо оракулам, едем дальше.

      Третья записная книжка, довольно потрепанная, содержала описания магических ритуалов. Записи были сделаны совсем другой рукой и гораздо раньше, чем в остальных книжках. По содержанию это было похоже на брошюрки Привороты и магия, которые продавали у нас в электричках в 90-е годы. Я тогда была студенткой и конечно, купила такую брошюру однажды. Там обнаружилось много смешного. Как сейчас помню: Любовный приворот. Чтобы приворожить понравившегося парня, достаточно покричать в печку на рассвете «Раб Божий такой-то, приди, приди, скучай!» В городских условиях можно кричать в окно или с балкона. И это было еще самое простое! Во всех остальных случаях требовалось ходить на перекрестки, на кладбища, в церкви, добывать разные странные вещи, произносить заклинания – и все это в какое-то несуразное время. То в полночь, то на рассвете, то при полной луне, то в новолуние. Голова шла кругом! Я почитала, посмеялась, да и выкинула ту брошюрку.

      В кубинской же магии все оказалось еще сложнее. Ладно еще, когда требовались тропические фрукты и непонятные травы. Но на сушеных жабах я сдалась окончательно. Не стала вчитываться. Если уж на ракушках сломалась, дальше и подавно не полезу. Бросилась в глаза одна деталь: пара страниц из этой книжки была вырвана, будто бы в спешке или в гневе. Вместо них была вложена распечатанная на принтере фотография мужчины. Я знала это лицо. Пришлось лезть в свои старые кубинские дневники, чтобы восстановить в памяти некоторые сцены. Да, это определенно был он. Дело становилось все интереснее.

      Глава 4. Писательский дневник: типично гаванская вечеринка

      Вчера утром,