Флуктуация Катова. Владарг Дельсат

Где были мои глаза? Жалко, что ничего не изменить…

      Малышки снова просыпаются, вместе, одновременно. Опять плачут, опять я их глажу, уговариваю, рассказываю, что всё прошло и никогда не вернётся обратно, потому что я не позволю. Я вижу, они верят мне, поэтому засыпают уже спокойнее. Расслабившись, совершенно неожиданно засыпаю, чтобы проснуться оттого, что меня гладят детские руки.

      – Н-не п-плачь, ма-мамочка, по-пожалуйста, – просит меня детский голосок. – Н-не п-плачь, н-нам с-с-ст-рашно.

      – Не бойтесь, маленькие мои, – обнимаю я девочек. – Всё хорошо будет, обязательно будет, слышите?

      – С-слышим, мамочка, – слышу в ответ, и тут до меня доходит.

      – Лика заговорила! – понимаю я. – Умница ты моя!

      Лика заикается так же, как и сестра, но она хотя бы говорит. Она разговаривает, значит, не настолько всё плохо у малышки. Значит, всё точно будет хорошо. Вот прилетим мы куда-нибудь, где нет людей, а там посмотрим, что и как будет. Главное, чтобы людей не было. Потому что они очень страшные, эти самые люди.

      ***

      Условное утро наступает как-то очень быстро, по-моему. За ночь, насколько я вижу, диспозиция в кровати изменилась: слева ко мне прижимается Лика, а справа Лира. Я хитрая, я вчера им немножко разные комбинезоны выдала, так и различаю теперь, а то бы путалась, конечно. Но девочки мои ещё спят, поэтому я пока тоже полежу. Интересно, что там за бортом, долетели мы куда-нибудь или нет?

      Вот пошевелилась Лира, она лежит тихо-тихо, видимо, боится разбудить. Я поднимаю руку, чтобы погладить её. Как она смотрит… Сколько любви во взгляде ребёнка. Я бы эту гадюку, её мать, в промышленную мясорубку сунула бы. Да как она посмела такую малышку! На меня никто никогда ещё так не смотрел.

      – Сейчас просыпаемся, умываемся, едим и смотрим, куда мы долетели? – озвучиваю я нехитрый план.

      – Д-да! – кивает Лира, уже не пугаясь того, что заикается.

      – Д-да! – вторит ей Лика с другой стороны.

      Я медленно переворачиваюсь, поднимаясь на локтях, чтобы затем сгрести пискнувших девочек в охапку. Надо будет сегодня сменную одежду им присмотреть и подумать, как помыть моих малышек, чтобы не напугать. Но пока нужно умыть, поэтому я с некоторым трудом беру на руки Лику и несу в санузел. Лира встаёт и идёт за мной сама, держась за ремешок. Боится, наверное, что я пропаду, но я не пропаду.

      Пора становится взрослой, Машка, вот что. У меня двое детей, солнечных малышек, мы на спасательном боте, Звёзды знают где, вокруг нет никого, и любая ошибка может закончиться очень плохо. Как-то вдруг озверевшие взрослые… Нет, всё, конечно, объясняется, но вот объяснения в памяти всплывают потом, а вот такое вот озверение – оно странное. Что-то мне помнится на эту тему, но вот что именно, сейчас и не вспомню. Будет время – вспомню, наверное…

      Дела на сегодня: умыть, это сделано, самой быстро умыться. Душ бы принять, но мысль снимать комбинезон вызывает внутреннюю панику, поэтому пока